18+

Ирина Алексеева

Ирина Алексеева

об обыденности паранормального

Текст: Нина Наумова
Фото: Наталья Богомякова
 
Досье КС

Ирина Алексеева
Город: Кемерово
Должность: менеджер по продажам филиала «Катрен» в г. Кемерово
Увлечения: танцы, история
Семейное положение: не замужем, детей нет
«Я воспринимаю необъяснимые явления как норму», — говорит Ирина Алексеева. В подростковом возрасте она пыталась развивать свои способности, но когда «шутки», как ей тогда казалось, начали сбываться, всерь-ез испугалась и забросила «обучение». Сейчас Ирина живет обычной жизнью, однако способности и предчувствия часто выручают не только ее саму, но и ее родных и близких.
 
КС: Ирина, как Вы относитесь к необъяснимым с точки зрения науки ­явлениям?
Ирина: Сейчас я воспринимаю необъяснимые события как норму. Когда со мной происходили паранормальные события в детстве, я сильно пугалась. Со временем стала воспринимать необъяснимые явления спокойно. Научилась прислушиваться к себе, к тому, что могу видеть, к своим снам — и уже отношусь к этому как к данности. Хотя и сейчас иногда бывает ­жутко.
 
КС: Когда Вы впервые столкнулись с ­паранормальным?
Ирина: Первый раз столкнулась в детстве. Я тогда училась в первом классе, и мы с родителями жили в частном доме. Мама уложила меня спать — и я, как наяву, увидела своего друга. Он стоял передо мной, через забор передавал мне шоколадку и улыбался. Я вскочила с кровати и побежала к маме. Она сказала, что так мы можем представлять себе что‑то. А на следующий день всё совершилось в точности, как я увидела. Мой друг стоял на том же самом месте в той же самой одежде и передавал мне ­шоколадку.
Еще одна история произошла немного позже. Была у нас в детстве собака, сибирская лайка, очень смышленый пес: и с нами играл, и соседям скучать не давал, если с цепи срывался. На дворе стояла зима, было жутко холодно, и собаку папа иногда на пару часов заводил на веранду, чтоб пес не сильно мерз. Как говорится, ничего не предвещало беды, все улеглись спать, моя кровать была напротив выхода из комнаты, дверей не было, и было видно столовую. Не знаю, отчего я проснулась, просто открыла глаза. Смотрю — а напротив, в столовой, стоит наш пес, смотрит на меня веселыми глазами и хвостом виляет. Я подумала, что папа его в дом запустил, так как на улице стало совсем уж холодно. Перевернулась и снова уснула. Утром, когда начала собираться в школу, мама сказала, что нашу собаку ночью ­отравили.
 
КС: Вы как‑то объясняли себе ­случившееся?
Ирина: Я думала, что с подобным сталкивается каждый, и не подходила с расспросами к маме. Но мне было любопытно, почему это происходит и случится ли еще раз. И правда, невероятные события повторялись. Но объяснить себе этого я не ­могла.
 
КС: Может, есть какая‑то связь с Вашей ­родословной?
Ирина: Моя бабушка и мама хорошо гадали на картах. В подростковом возрасте я сама пробовала гадать. Сначала дурачились с подружками, но когда эти «шутки» начали сбываться, мне стало страшно, и я забросила ­гадания.
 
КС: Вас учила гадать ­бабушка?
Ирина: Целенаправленно меня не учили, но я всегда присутствовала, когда гадала бабушка или мама. В затруднительных ситуациях я всегда звоню маме с просьбой дать совет. Она гадает мне на картах и предупреждает, чтобы я была осторожней, либо, наоборот, ­успокаивает.
 
КС: А самостоятельно Вы развивали свои ­способности?
Ирина: В школьном возрасте, в 13–14 лет, я глубже прислушивалась к себе, присматривалась к тому, что со мной происходит. Мне было интересно, только ли я обладаю способностями или они есть у кого‑то еще. Училась по старым бабушкиным записям: книгам и тетрадкам. У бабушки была тетрадь, куда она записывала карты и их значение, смыслы снов. Я читала их и пыталась гадать, толковать ­сновидения.
 
КС: Долго интересовались ­этим?
Ирина: Я довольно быстро это забросила, потому что стала сталкиваться со страшными событиями. Мы жили в старом доме, где у нас была летняя кухня. Это был как раз тот период, когда я пыталась развить свой дар: было интересно, что это, как, могу ли я больше. Я зашла в летнюю кухню. Никого не было, дверь была закрыта. Я открыла замок и вошла. Возле окна стоял старый шкаф, и оттуда кто‑то отчетливо чихнул. Я в ужасе выбежала. Конечно, там мог бы кто‑то спрятаться, но ведь дверь была закрыта. До сих пор я не знаю, что это ­было.
Был и другой страшный случай. Мы уже переехали в новый частный дом, когда умерла бабушка. Я умывалась и услышала, как по ступенькам кто‑то поднимается. Сначала подумала, что это родители, но потом поняла, что все дома. Я испугалась и закрыла дверь. По шагам было слышно, что это бабушка — именно она так ходила. Вдруг кто‑то дернул ручку двери. Я испугалась и ушла из кухни. После этого случая перестала развивать свои способности — была очень напугана. Меня несколько раз «заговаривали» от испуга, но ­безрезультатно.
 
КС: Сейчас, повзрослев, Вы уже спокойнее к этому ­относитесь?
Ирина: Окончательно справиться со своими страхами мне помог одаренный необычными способностями человек. В августе 2013 года я ездила отдыхать на Каспийское море с сестрой. На отдыхе столкнулась с женщиной, которая поразила меня до глубины души. Я никогда в жизни не сталкивалась с людьми, которые могут, не зная человека, рассказать о нем ­всё.
Я пришла в квартиру к этой женщине. Это была простая квартира, как у обычных людей, без шаров, карт и свечей — всей этой мишуры, которую мы видим по телевизору. Она лишь спросила, откуда родом отец и мать и как меня зовут. Буквально через две минуты она начала про меня рассказывать всё: от физического состояния до душевного. Я была глубоко поражена. Теперь я верю, что есть такие люди, хотя и встречаются они редко. Этот человек помог мне побороть страхи. Когда я вернулась домой, кардинальных изменений не почувствовала, но что‑то во мне поменялось. Сейчас я стала намного ­спокойней.
 
КС: Бывало ли, что необычные способности приносили Вам ­пользу?
Ирина: Своими предчувствиями я пользовалась в основном в студенческие годы — я училась на провизора в Томском СибГМУ, на заочном отделении. Однажды у меня было явное предвидение, что не стоит убегать с пары. У нас были последние занятия у преподавателя — бабушки божьего одуванчика, тихой, спокойной, которая никогда ни к кому не придиралась. В тот день вся группа решила убежать с ее лекции. У меня было внутреннее ощущение, что не надо этого делать. На последнее занятие я пошла и уговорила пойти подружку. Мы пришли вдвоем из всей группы, и не пожалели. Прогульщики до конца учебного года отрабатывали, а нам автоматом поставили зачеты. Предчувствие много раз выручало меня на сессии: сдам — не сдам, где нужно «подсуетиться» и приготовиться, а где можно расслабиться — даже по серьезным ­предметам.
 
КС: Как к тому необычному, что происходит в Вашей жизни, относятся родственники и друзья? Знают ли об этом ­коллеги?
Ирина: Коллеги об этом не знали, до этого интервью. А друзья и родственники хорошо знают и меня, и то, с чем я сталкивалась, и относятся к этому нормально. С мамой мы никогда не поднимали эту тему: с родителями мы об этом не разговариваем. Но друзья иногда даже просят ­совета.
 
КС: Как Вам удается помогать друзьям, давать ­советы?
Ирина: Когда друзья хотят получить совет, они приходят и рассказывают о своей проблеме. В ходе разговора я начинаю чувствовать, стоит ли поступать так или иначе. Я не могу объяснить, откуда у меня берется это ощущение. Если я сконцентрируюсь на своих эмоциях, чувствах, то смогу дать ответ. Обычно я стараюсь не пользоваться своим даром. Но моя интуиция, если ее можно так назвать, еще ни разу меня не подводила. Если я шла поперек своим ощущениям, события складывались неудачно. Если я прислушивалась к внутреннему голосу, всё получалось ­хорошо.
 
КС: Расскажите о ситуации, когда Вы не послушали внутренний голос. Чем это ­закончилось?
Ирина: Эта история произошла в прошлом году. Мне надо было ехать на сессию в СибГМУ. Я чувствовала, что надо поехать заранее, но лень взяла верх, и я осталась дома. В итоге, когда я приехала сдавать экзамены, осталась без общежития, которое мне бы дали, как иногородней, — пришлось искать и снимать квартиру. Я, конечно, расстроилась и корила ­себя.
КС: А как это чаще происходит: Вам снятся сны или предчувствие возникает ­наяву?
Ирина: В последнее время очень часто снятся вещие сны. В основном про родственников. Последний ярко запомнившийся сон был несколько лет назад, когда умер дедушка. Под утро приснилось, что идет наша бабушка по тропинке в сторону дома. Подходит и говорит, что дедушка умер. В это время раздается звонок в дверь, от которого я просыпаюсь, — приехала бабушка с вестью о смерти ­деда.
 
КС: Случается ли Вам почувствовать что‑то относительно близкого человека? Помогало ли это в сложных ситуациях (например, предостеречь от какого‑то действия, ­поступка)?
Ирина: Когда мне снятся сны с ощущением паники или тревоги, я всегда звоню родным, друзьям и интересуюсь, как у них дела, предупреждаю, чтобы были осторожны, — предчувствие мне подсказывает, что может произойти что‑то ­плохое.
А однажды мое предчувствие спасло человеку жизнь. У меня был знакомый, который искал работу. Мне приснился тревожный сон, я сразу же позвонила ему и сказала, чтобы он не ехал устраиваться на эту работу. Он ответил, что не может не поехать, поскольку ему уже назначили встречу. Пока мы разговаривали, он задержался, приехал на собеседование, но на работу его уже не взяли. А через некоторое время на шахте, куда он пытался устроиться, произошел ­взрыв.
 
КС: Как Вы считаете, необычные способности заложены в каждом человеке? И как к ним стоит ­относиться?
Ирина: В каждом человеке присутствуют интуитивные способности. У кого‑то они развиты сильнее, у кого‑то — менее выражены. При желании свой дар можно развить. К необычным способностям каждый относится по‑своему. Кому‑то нравится гадать, кто‑то рад, что может помочь близким, а кто‑то зарабатывает этим деньги. Каждый сам для себя решает, дар это или проклятье. Я считаю, что это дар, который должен использоваться во ­благо.
 
КС: Вы много раз сталкивались в своей жизни с необъяснимыми явлениями. А как Вы считаете, почему академическая наука отрицает паранормальное? И почему многие политические деятели ХХ века интересовались загадками древних народов и забытых ­умений?
Ирина: Наука объясняет то, что можно доказать, — физические процессы. Из-за отсутствия реальных доказательств ученые отрицают паранормальные явления, даже если факты ­налицо.
Древними знаниями интересуются до сих пор. Мне тоже небезразлична эта тема. В нашей истории много необъяснимых явлений, фактов и событий. И пока нет ни одного ответа. Взять хотя бы египетские пирамиды: как они были построены, как заносили блоки, как мумифицировали фараонов таким образом, что останки сохранились до наших дней? Ведь это великие знания, и они были ­утеряны.
Все легенды, рассказы, сюжеты библейских сказаний основаны на реальных событиях. Даже если принять это за фантазию одного человека, невозможно объяснить, почему одни и те же события упоминаются в разных уголках земли. А связь между матерью и ребенком? Физически ее нельзя объяснить, но она есть: мать чувствует, когда ребенок болеет, когда он далеко, ощущает его переживания. Может быть, когда‑нибудь наука разовьется до такой степени, что мы откроем для себя все загадки, но пока они по‑прежнему покрыты мраком ­тайны.

 

1479 просмотров

Поделиться ссылкой с друзьями ВКонтакте Одноклассники

Нашли ошибку? Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter.