Антикризисные меры

Досье КС

Светлана Мерченко

Город: Новосибирск

Практикующий псифхолог, специалист в области детско-родительских отношений, психолог организации усыновителей «День аиста», бизнес-тренер, многодетная ­мама

Про кризисы развития детей слышали, пожалуй, все современные родители. То и дело кто‑то вздыхает: «У нас кризис трех лет» или «У нас подростковый возраст». Что же это значит? Возрастные кризисы — это такие периоды в развитии человека, при которых происходят резкие психические изменения. Еще вчера ваш школьник был вполне себе милым и покладистым, а сегодня вдруг стал спорить, противоречить, расстраиваться по пустякам, утрированно реагировать на любые замечания в свой адрес, и вы понимаете — вот оно, началось! Здравствуй, подростковый возраст! Однако проходит какое‑то время — год, два, три, и вы замечаете, что ребенок вернулся «в свои берега». Но при этом стал другим, более независимым, ответственным, самостоятельным. Кризис миновал, а результаты его ­­остались. Возрастные кризисы встречаются на всем протяжении процесса взросления: как у детей дошкольного возраста, так и у подростков, поэтому особенно важно знать их отличительные черты и значение.

«Штормовые» периоды

О кризисах развития писали и Зигмунд Фрейд, и Лев Выготский, и другие известные ученые. В их трудах есть много общего (например, возрастные этапы кризисов) и принципиально разного. Но оставим тонкости профессионалам — родителям важнее знать главные особенности каждого кризиса, чтобы помочь своему ребенку пережить эти непростые ­­периоды. В таблице ниже кратко описаны основные возрастные кризисы у детей.

Шпаргалка для родителей: возрастные кризисы

Кризис первого года жизни

«Стоит ли доверять этому миру?»

Первый кризис происходит у детей в возрасте до года. Младенец, только появившийся на свет, беззащитен и беспомощен. Он буквально не может выжить, если рядом не окажется людей, которые позаботятся о нем. Но ребенку важно не только быть накормленным и умытым. Малышу нужна уверенность: его тут ждали. Ему необходимо видеть радость и счастье на лицах людей, которые заботятся о нем, чтобы впоследствии доверять людям, себе и миру. Постоянной заботой, лаской, надежным присутствием, бесконечными объятиями и поцелуями мама и папа доказывают: родиться — это ­прекрасно!

Но если малыш сталкивается с плохим уходом, равнодушием или наблюдает, что близкие люди страдают, печалятся, ругаются, часто отсутствуют, он делает целый ряд неутешительных выводов. Вывод о себе: «я их не радую, значит, я плохой». Вывод о людях в целом: «люди ненадежны, нестабильны, и доверять им не стоит». Все эти выводы ребенок делает неосознанно, но они становятся его руководством к действию, ведь это его реальный опыт. Поэтому в дальнейшем одни люди видят стакан наполовину полным, а другие — пустым. Одни видят возможности, а другие — проблемы. Одни находят силы бороться с трудностями, а другие сдаются без боя, ибо в глубине души знают, что всё бесполезно, ведь «я плохой» и «никому верить ­нельзя». Такое значение имеет первый возрастной кризис, наблюдаемый у детей до года.

Кризис 2–3 лет

«Самостоятельность или неуверенность?»

Дети учатся ходить, управлять своим телом: привыкают пользоваться туалетом, питаются за общим столом и постепенно становятся всё более независимыми. И эта «свобода» их манит: нужно всё потрогать, схватить, раскидать, то есть изучить. Дети становятся капризными и требовательными, потому что хотят понять, как управлять родителями, как сделать так, чтобы они по‑прежнему выполняли все их желания. А у родителей другая задача — научить ребенка управлять не миром, а собой. Самому ходить на горшок, самому есть, самому уметь останавливаться, слышать родительское «нет», реагировать на запреты и ограничения. Это трудное ­время.

Требовательным двухлетним «террористам» нужны разумные ограничения, когда «нельзя» — это всегда «нельзя», и адекватная степень свободы. Родителям стоит набраться терпения и подождать, пока «Я сам» моет руки, метет веником, открывает ключами дверь. Так рождается уверенность в своих силах, первое «я могу!» и самостоятельность. В результате ребенок стремится управлять собой, а не манипулировать родителями. Но поиск «родительской кнопки» характерен для всех трехлеток, поэтому очень важно не перегнуть с наказаниями, не проявлять физической агрессии, не стыдить ребенка, не унижать, ведь пока он умеет очень ­мало.

Чем жестче вы «вбиваете» в него правила, чем чаще вините в проступках, чем больше будет критики и насмешек над «неряхой» и «грязнулей», тем более неуверенным и неуправляемым может стать человек в будущем. Такой взрослый будет вынужден спорить с правилами и законами, доказывать своё право на уважение, видеть угрозу своему достоинству в любом косом взгляде и приказе начальства. Корни деспотизма, агрессивности, тотальной неуверенности также часто лежат в этом ­периоде.

Кризис 4–5 лет

«Что значит быть мальчиком или девочкой?»

В возрасте четырех-пяти лет дети узнают, как устроен мир, интересуются, какое место в нем отведено взаимоотношению полов. Игры в «дочки-матери», в рыцарей и суперменов, в «магазин», в «больницу» — все это отражает желание ребенка найти свое место в мире, понять, что несет в себе знание «я девочка/я мальчик»? Быть девочкой — это значит быть красивой, как принцесса, трудолюбивой как Золушка или жертвенной, как Русалочка? А мальчик — это кто? Тот, кто не плачет, ничего не боится, может дать всем «сдачи», или тот, кто умный, добрый и ­терпеливый?

Все наши гендерные стереотипы и ожидания закладываются в этот период и переносятся из отношений родительской пары. Девочка и мальчик внимательно наблюдают за поведением родителей, они чувствительны к их словам и оценкам. Таким как «настоящий мужчина никогда не позволит женщине нести сумки» или «настоящая женщина не нуждается в помощи, она всё может сама». Ребенок считывает отношения родителей между собой, их проговоренные и негласные ожидания друг к другу, и таким образом формируется его будущее отношение к людям своего и противоположного пола. Где та граница, чего я никогда не смогу только потому, что я мальчик или девочка? Почему мальчикам нельзя красить ногти, ведь это красиво? Почему девочке нельзя прыгать с гаража, ведь получается? Чем больше у родителей противоречивых чувств к полу ребенка, тем сложнее ему сформировать свое представление об этих ­нормах.

В современном обществе эти границы всё больше размываются, поэтому именно родители играют решающую роль в том, что будет понимать ребенок под словом «девочка/женщина» и «мальчик/мужчина». Чем больше он в детстве слышит негативных, обесценивающих фраз о том, что «все бабы дуры» и «мужики перевелись», чем хуже отношения между родителями, тем сложнее и запутаннее становится его личная жизнь в будущем. А если перед глазами есть пример довольно счастливых отношений родителей, когда каждый доволен своей судьбой и ролью, реализован и в семье, и в карьере, у ребенка нет мучительных переживаний относительно своего пола, — у него есть четкие ориентиры, как стать счастливым. Чтобы помочь ребенку успешно пройти этот кризис, родителям нужно ни много ни мало — всего лишь быть ­счастливыми.

Кризис 6–11 лет

«Как выжить и приспособиться к миру?»

Возраст 6–7 лет во многих культурах связан с началом обучения. Ребенок идет в школу, он осваивает ту систему знаний, которую накопили предыдущие поколения. Очень важно сделать обучение поддерживающим, а не карающим. Ребенок теряет интерес, когда не видит заинтересованности взрослых (родителей, учителей) самим процессом, когда им важнее академические оценки, шаблоны, стандарты, чем живой блеск в глазах ребенка. Когда в процессе обучения вместо поддержки ребенок слышит от взрослого оскорбления, угрозы «стать дворником», это не только принижает самооценку, но и губит желание ­учиться.

Родителям важно найти ту область, которая ребенку действительно интересна, и своим поведением убедить его: «Я верю в тебя, ты сможешь, у тебя получится!». Если это не математика, то, возможно, футбол; не футбол, так танцы; не танцы — так бисероплетение. Часто родители видят «успешность» исключительно в пределах школьной программы, но это неправильно. Если же ребенку вообще «ничего не интересно», значит, количество критики уже зашкалило и у малыша сформировалось устойчивое представление о себе как о неумехе и никчемном ­человеке.

Ребенку важно видеть в своем близком окружении взрослых, которые увлечены своим делом, имеют хобби, получают удовольствие от своих занятий. Это становится источником вдохновения и рождает стремление учиться самому. Если же он слышит ворчание об опостылевшей работе, наблюдает вечное ожидание пятницы и выходных, однообразие и рутину, то ему не с кого брать положительный пример. «Зачем чему‑то учиться, чтобы потом так же мучиться?».

Трудолюбие взращивается через удовольствие, через обретение чувства «я могу!», которые стимулируются поддержкой и заинтересованностью родителей. А чувство неполноценности рождается в результате родительского равнодушия и чрезмерной критики. В итоге, став взрослыми, люди ставят себе совершенно разные по амбициозности планки: кого‑то интересует «журавль в небе», а кто‑то довольствуется «синицей в ­руках».

Кризис 12–18 лет

«Кто я без влияния родителей?»

Вся жизнь ребенка — это ряд разных ролей: ученика или друга, старшего брата или сестры, спортсмена или музыканта. В подростковом возрасте возникает главный вопрос: «Кто же я на самом деле?». До этого периода дети практически не критикуют своих родителей и значимых взрослых, они на веру принимают все наши правила, убеждения и ценности. В отрочестве важно разобраться в этих идеях, ролях, отстраниться от родителей и собрать все представления о себе в одну целостную идентичность. Идентичность — это чувство собственной истинности, полноценности, сопричастности миру и другим людям. Поиск своей идентичности, ответа на вопрос: «Кто я?» — и есть главная задача этого ­периода.

Под влиянием разных людей у ребенка за всю его жизнь накапливаются весьма противоречивые ценности. Например, в семье есть важная ценность — учеба. А у ребенка важная ценность — дружба. И друзья как на подбор те, кто ценности учебы не видит. Подросток встает перед выбором: или «забить» на учебу вместе с друзьями, или, выбрав учебу, потерять компанию друзей. Родителям в этот период приходится нелегко именно потому, что суть самого кризиса — в уходе из‑под влияния родителей. Отсюда явное непослушание, неповиновение, споры, «уход в себя», хлопанье дверями и другие варианты подросткового ­бунта.

Родителям важно найти баланс между отстаиванием требований, от которых они не откажутся, и новой свободой в идеях и поступках, которую получает подросток. Например, алкогольное опьянение — ни при каких обстоятельствах. Это недопустимо. Точка. Зато твой гардероб — может, нам он и не нравится, — но он твой, сам решай. Постарайся только одеваться по погоде, а красота и стиль — твои прерогативы. От действий родителей во многом зависит, сможет ли человек стать самодостаточной устойчивой личностью, со своими внутренними принципами, или будет постоянно зависим от мнения сначала родителей, потом второй половины, начальника и других значимых ­людей.

Кризис завершается тогда, когда чувство внутренней уверенности подростка перестает быть в постоянном конфликте, споре, диалоге: «Как поступить? Что выбрать? Как правильно? Кому поверить?», когда ответы найдены и появляется устойчивость: «я знаю себя, я действую, опираясь на свои, а не на навязанные ­ценности».

Всё можно исправить

Но что если по каким‑то причинам кризис пройден в негативном ключе? Неужели уже ничего не исправишь? Конечно, это не так. У любого человека на протяжении всей жизни есть возможность измениться. А дети очень гибки и пластичны, они способны «добирать» то, чего им не хватило когда‑то. Например, дети, лишенные в младенчестве родительского тепла и любви, пережившие эмоциональное отвержение или потерю родителей, могут вырасти вполне адаптированными взрослыми, если будут получать больше любви и внимания на следующих этапах. Однако в процессе взросления неправильно пережитый кризис будет отражаться на поведении ребенка, на его эмоциональном мире до тех пор, пока не разрешится «с другим ­выводом».

Поэтому родителям важно понимать две вещи. Первое — последствия негативного выхода из детского кризиса отражаются на качестве жизни человека всю оставшуюся жизнь. Второе — если во время кризиса допущены какие‑то ошибки, их можно исправить и дать ребенку, независимо от его возраста, возможность пережить этот конфликт в другом ­ключе.

Современным родителям приходится непросто. Новые знания по воспитанию, советы психологов, давление общества, страх быть неуспешным родителем, страх вырастить неуспешного ребенка… Всё это выдержит не каждый. Известный педагог-гуманист Януш Корчак сказал по этому поводу: «Не мучь себя, если не можешь сделать что‑то для своего ребенка, просто помни: для ребенка сделано недостаточно, если не сделано всё ­возможное».