18+

Дети и деньги

Дети и деньги

В семье одних моих знакомых первое слово, которое сказал сын, — было «деньги». Родители мальчика были этим сильно удивлены и даже опечалены, ведь мы все желаем, чтобы деньги были лишь сопутствующим обстоятельством. Однако в этой семье тема денег постоянно обсуждалась в варианте: «денег не хватает, откуда их взять?». Как вырастить ребенка, который будет «дружить» с деньгами, ценить их, делать накопления, разумно тратить? Об этом родителям стоит задуматься в самом раннем возрасте своих чад, а не тогда, когда приходят первые проблемы (детское воровство, жадность или расточительность, полное неумение ориентироваться в финансовой сфере), ведь дети черпают свои знания о денежных отношениях из комментариев и реакций ­родителей.
 
 
Жадность или ­экономия?
Мы не учим маленького ребенка экономить или тратить деньги, мы учим его беречь игрушки, ценить покупки, не забывать формочки в песочнице и не терять варежки зимой. Или, наоборот, спокойно относимся к тому, что все теряется, ломается, забывается, и просто покупаем ему новое. Именно эти родительские действия-установки и формируют будущее отношение ребенка к ­деньгам.
 
Несколько лет назад я наблюдала со стороны такую ситуацию: двум девочкам одновременно купили новую модель куклы-пупса с горшком и специальными кашами. Куклу можно было кормить кашами, и она ходила на горшок. Отдельно «кашки» не продавались. Девочка из одной семьи сразу же открыла все пакетики и развела гигантскую порцию каши. Другая же смотрела на это с ужасом, понимая, что пакетики надо экономить. Она настолько берегла заветные пакетики, что, достигнув подросткового возраста, обнаружила их в своих старых игрушках. У этих четырехлетних девочек уже были видны две противоположные черты: расточительность и экономия. Это уже маленький результат действия родительских установок: не трать лишнее, другого не будет или, наоборот, лови момент, живи в свое ­удовольствие.
 
Также отношение к деньгам воспитывает наблюдение за тем, как родители и близкие люди распоряжаются ресурсами. С легкостью выкидывают заветренные продукты или пускают во вторичную переработку? Выбрасывают ненужную одежду, пристраивают ее нуждающимся или продают? Все эти мелочи дети замечают и мотают на ус. Какой подход исповедуете вы — такого же будет придерживаться и ваш ­ребенок.
 
Интересная ситуация получается, когда родители из семей с разными экономическими установками одновременно транслируют их своим детям. Однажды ко мне на консультацию по проблеме воспитания детей пришла пара, на протяжении многих лет спорившая по поводу невыключенного света и напрасно льющейся воды. Установка жены звучала примерно так: «зачем утомлять себя тусклым освещением и полумраком, если плата за ресурсы минимальна?». Установка мужа была противоположной: «если есть возможность сэкономить, надо экономить, чтобы потом купить что‑либо ценное». В семье жены ценился комфорт и расслабленность, в семье мужа — повышение социального и экономического статуса путем экономии. Супруги столкнулись с дилеммой: какой из установок следовать как основной? Каждый отстаивал свою: муж копил, жена тратила, а дети при этом впитывали и то и другое. Каким установкам будут следовать выросшие в этом противоречии дети, будет видно со временем: либо влияние одного из родителей окажется сильнее, либо это будет какая‑то другая позиция. Мы никогда не можем предвидеть заранее, что именно выберет ребенок, когда одинаково важные люди исповедуют разные ценности. Но золотая середина есть как между жадностью и экономией, так и между щедростью и расточительностью, а выбор, как воспитывать ребенка, остается за ­вами.
 
 
Мое — твое — чужое
Все мамы знают, что у детей в возрасте двух-трех лет такие слова, как «мое», «не дам», «нет», становятся чуть ли не самыми употребляемыми. Именно тогда у детей начинает формироваться отношение к собственности — пока что в этой роли выступают ценности детского мира, то есть игрушки. Отсюда первые проявления жадности, когда малыши крепко вцепляются в свои ведерки в песочнице и не собираются ни с кем делиться. Это говорит не о жадности как таковой, а о том, что ребенок вступил в новый период своего психологического развития. «Не дам» означает, что малыш уже прочувствовал новое для себя понятие «мое — не ­мое».
 
Некоторые мамы ошибочно воспринимают это так: ребенок сначала был добрым и делился, а потом испортился и стал жадным. Но дело обстоит, скорее, наоборот. Ребенок изначально делился потому, что не ощущал границ между своим и чужим, и лишь осознав, что не весь мир принадлежит ему, стал удерживать именно свое. И от того, как родители относятся к его «удержаниям», зависят такие важные качества, как будущие жадность или щедрость, станет ли слово «чужое» запретным или будет поводом для расширения границ ­«своего».
 
Очень важно учить ребенка, даже маленького, не брать чужое без разрешения хозяина, обмениваться игрушками с другими детьми. Уважительно стоит относиться и к праву ребенка отстаивать свое. «Миша очень любит эту машинку, наверное, он еще не готов ею делиться, может, ты поиграешь нашим мячиком вместо машинки?» — может сказать мама «жадины» малышу, уже готовому меняться игрушками. Именно родители должны проговаривать самые важные моменты такого взаимодействия. Если вы мама ребенка, который услышал от другого малыша «Не дам!», то его отказ можно прокомментировать так: «Он не хочет давать свой трактор, это его игрушка, и мы ничего не можем поделать, давай поиграем лопаточкой?».
 
К сожалению, зачастую мы сами разрешаем брать детям чужое, заставляя делиться других, а не своего, оправдывая его поступки тем, что он еще маленький. Несформированное вовремя табу на чужую собственность приводит к бессознательному разрешению брать чужое, особенно когда очень хочется, и, соответственно, к ­воровству.
 
 
Первые деньги
Абстрактную ценность денежных купюр детям понять непросто. Нередко малыши предлагают родителям, если у тех нет денег, сходить в банкомат, где купюры выдают всем. К четырем-пяти годам они уже понимают, что без денег в магазине ничего не купишь, любят брать сдачу, радуясь ее количеству, а не номинальной стоимости. Затем, уже перед школой, понимают различия в ценности купюр, могут контролировать простой товарно-денежный обмен и тогда начинают копить «свои» ­деньги.
 
Ребенка-дошкольника надо посвящать в товарно-денежные отношения постепенно, но делать это необходимо. Сначала ребенку интересно вместо родителей подать купюру продавцу, потом взять сдачу. Взять, чтобы отдать родителям, а не забрать себе. Главное — ребенок не должен иметь собственные деньги, если он не понимает их экономической ценности. Если вы позволяете ребенку играть мелочью, в этом нет ничего плохого. Важно, чтобы он не воспринимал ее только как игрушку (для мелочи должно быть специальное место, емкость), но и как ценность взрослого мира. И тут возникает интересный вопрос — чьи это деньги: ребенка или ­родительские?
 
Ответ вроде бы прост — кто их заработал, тому они и принадлежат. Но некоторые родители соглашаются считать их детскими. Современные бабушки и дедушки нередко дают детям деньги просто так, дарят на праздники. С одной стороны, это хорошая возможность для дошкольников попрактиковаться в умении распоряжаться деньгами. Однако есть одно НО, которое необходимо учитывать: ребенок не может и не должен распоряжаться деньгами, которые он не заработал сам! Ответственность за детские деньги лежит на родителях, поэтому все решения должны быть предметом обсуждения. Родители, контролируя то, как ребенок тратит «свои» деньги, могут обучать его процессам управления финансами. Накапливать, планировать нужные покупки, тратить на увлечения или сиюминутные желания — пробовать можно все тактики, главное — помогать ребенку делать правильные ­выводы.
 
В младших классах школы у ребенка появляется новая категория денег — деньги на карманные расходы. Вырастает степень самостоятельности ребенка и количество вариантов обращения с деньгами — теперь у него есть возможность купить булочку в буфете, мороженое после школы, занять или одолжить деньги. Вопрос, сколько денег давать на карманные расходы, давать ли их вообще, решают родители, основываясь на своей финансовой ситуации. Но если ребенок не имеет небольших сумм на карманные расходы — у него нет возможности обучиться этим финансовым операциям, совершить первые ошибки, наработать свой опыт. Карманные деньги ребенок тратит сам, но время от времени важно интересоваться, куда они уходят, с какой скоростью и какие выводы делает юный ­финансист.
 
 
Детское воровство
Я думаю, практически каждый взрослый может вспомнить эпизод из своего детства, связанный с воровством. Кто‑то воровал булочки в магазине, кто‑то деньги у родителей… Поэтому разовую «акцию» можно отнести к разряду детских экспериментов, но родителям надо правильно отреагировать на такой поступок. Правильно — значит, отнестись к этому как к чему‑то недопустимому, ужасному и требующему вашего повышенного внимания. Даже если вы относитесь к этому снисходительно, именно как к эксперименту ребенка с границами допустимого, реагировать надо ­строго.
 
При этом не каждое присвоение чужого является воровством — в нем должна быть корысть или умысел. Соответственно, ребенок должен уже оперировать понятиями «мое» и ­«чужое».
 
Если трехлетний ребенок берет из маминой сумки кошелек, пока она болтает с подругой, — это не воровство, а повод для разговора и обучения правилам. Если то же самое делает подросток, которому все правила давно известны, — это уже воровство. Все незаконно изъятое должно быть возвращено владельцу с извинениями ребенка или родителей. Зачастую родителям стыдно возвращать украденное, и они спускают ситуацию на тормозах, ограничиваясь руганью и назиданиями. Но по закону кража считается оконченным преступлением с того момента, когда виновный изъял чужое имущество и получил реальную возможность распорядиться им по собственному усмотрению, независимо от того, удалось ли ему реализовать эту возможность или ­нет.
 
Почему дети экспериментируют с чужим? Для воровства есть множество причин: родители не ввели на это строгое табу; ребенок борется с родителями за власть; ребенок хочет завоевать весь мир, почувствовав, что он выше всех родительских правил; он чувствует свою обделенность, ненужность и восстанавливает «справедливость»; он имел опыт безнаказанного присвоения и получил от этого удовольствие. Причин много, однако часто они сводятся к двум противоположным родительским установкам: попустительству и неуважению личных границ ребенка. У воровства всегда есть психологические причины, и правильно их понять — очень важно как родителям, так и детям. Нередко это способ что‑то сказать миру, родителям или себе. Поняв этот язык, можно научить ребенка выражать себя социально допустимым ­образом.
 
 
Платить ли ребенку ­деньги?
Над этим вопросом родители задумываются часто, но отвечают на него все по‑разному. Обычно вариантов, за что платить ребенку, не много: хорошие оценки в школе, уборка по дому и другие «услуги». В жизни принцип оплаты логичен и прост: работой можно назвать предмет или услугу, за которую посторонний человек готов заплатить деньги, потому что для него это является ценностью. Человек, моющий окна в собственном доме, безусловно, трудится, но не зарабатывает, максимум, экономит. Но если он же моет окна в чужой квартире, это уже заработок. Однако родители зачастую применяют совершенно другие принципы материального стимулирования ­детей.
 
Родители, которые платят за учебу, считают, что так они повышают мотивацию к обучению. «Учеба в школе — как работа, поэтому мы ее оплачиваем, вводя систему бонусов и штрафов» — с такими идеями я сталкиваюсь довольно часто. Однако недавно я познакомилась с семьей, которая подобным образом убеждала четырехлетнюю дочь ходить в детский сад. Девочка не желала его посещать, и родители предположили, что сад для нее такая же работа, как для папы и мамы их профессиональный труд. Девочка резонно заметила, что они там зарабатывают деньги, а она — нет. После этого разговора родители договорились с воспитательницей, чтобы она в конце каждой недели платила девочке «зарплату», и она стала посещать сад более охотно. Финансовое стимулирование дало желаемый результат, но благодаря чему? Какие выводы делает ребенок, когда получает деньги за вещи, которые трудом не ­являются?
 
Посещение детского сада, учеба в школе, уборка по дому — это не труд, а процессы жизнедеятельности, результаты которых приносят блага ребенку, а не ­обществу.
Родители, оплачивающие этот «труд», подменяют понятия, втягивая в детско-родительские отношения лишний материальный элемент. Зачастую это приводит не к повышению мотивации, а к накоплению средств нечестной игрой. В учебе это проявляется так: двойки активно скрываются, пятерки приписываются, заводятся вторые дневники, придумывается масса других хитростей. Ребенок учится жульничать, а не честно зарабатывать. Мотивация на обучение — это когда интересно учиться мне, я сам вижу в этом деле толк, цель и перспективу, получаю от этого удовольствие. Оплата учебы подтверждает идею, что учеба нужна не ребенку, а его ­родителям.
 
С домашним трудом дела обстоят практически так же, но есть и одна особенность. Всю работу по дому можно условно разделить на три категории. Первые две — это труд во имя себя (убрать в своей комнате, постирать и погладить свою одежду и т. д.) и труд на пользу семьи (помыть пол в квартире, испечь пирог, сходить в магазин, посидеть с младшим братом и т. д.). Эти действия не оплачиваются по морально-нравственным соображениям. Третья категория — серьезный и качественный труд на благо семьи, когда ребенок выполняет чью‑то обязанность. Здесь уже можно задуматься об ­оплате.
 
Например, вы всегда пользовались услугами мойщиц окон и прекрасно знаете, сколько это стоит и какого качества должна быть работа. Ваша дочь-подросток предлагает вам свои услуги за ту же оплату. Ей нужны деньги, вам — чистые окна. В процессе мойки она узнает, как зарабатываются деньги физическим трудом, насколько привередливы «хозяева», проверяющие качество и скорость работы, как договариваться о размере оплаты, и как быстро эта оплата испаряется из кошелька… И труд дочери нужно оценивать так же строго, как и труд постороннего человека, или снижать оплату за плохое ­качество.
 
В вопросе, платить или не платить ребенку за труд, критерия два: готовность заплатить за эту работу (услугу) постороннему человеку и обязанность/не обязанность ребенка выполнять эту ­работу.
 
 
Общая финансовая осведомленность
Иногда родители пытаются продлить детство детей и скрывают от них всю финансовую жизнь семьи — траты, кредиты, планы. «Зачем ему знать наши сложности? Мы обо всем позаботимся», — думают ­родители.
 
Разумно с 9–10 лет начать посвящать ребенка в финансовую ситуацию семьи, то есть объяснять, рассказывать и комментировать. Важно, чтобы ребенок видел, как вы расставляете приоритеты, что делаете для того, чтобы поправить финансовое положение: больше зарабатываете или меньше расходуете? По каким финансовым принципам живет ваша семья? Эта осведомленность, с одной стороны, спускает ребенка на землю, а с другой — делает его участником семейного процесса. Столкновение детской потребительской позиции с принципом реальности и возможностями родителей очень отрезвляет ребенка и помогает развить в нем ­ответственность.
 
Недавно я была свидетелем разговора тринадцатилетней девочки и ее мамы. Строя планы на следующий год, дочь спрашивает: «Мама, ты дашь мне денег на поездку на конкурс по балету в Германию?». Мама в ответ интересуется предыдущими планами-желаниями дочери: «Значит, поездка на твой день рождения в Париж отменяется?» — «Нет». — «А летом в языковой лагерь?» — «Нет». — «А с нами на море всей семьей?» — «Нет». — «То есть в течение года ты планируешь съездить в Германию, в Париж, в зарубежный языковой лагерь и на море со всеми?» — уточняет мама. И слышит в ответ: «Да… Думаешь многовато?». — «Доченька, отличные желания, но ты же знаешь наши финансовые возможности», — говорит мама. Девочка задумалась. Мама не против ее желаний, только их придется соотнести с финансовой реальностью семьи и расставить ­приоритеты.
 
Когда родители посвящают детей в принцип принимаемых ими решений, дети становятся участниками событий, а не просто их безвольными последователями. Это учит ребенка ограничивать свои желания, планировать и опираться на реальность. Сколько людей, погнавшись за своим «хочу», взяли непосильные кредиты? Соотношение между «хочу — могу — нельзя» определяет степень зрелости человека как ­личности.
 
 
Деньги детям не игрушка
Чтобы дети выросли финансово успешными людьми, необходимо с самого раннего возраста прививать им те ценности, которые, по вашему мнению, им в этом помогут. Дети — большие подражатели, они видят и чувствуют ваше истинное отношение к деньгам, и оно становится их ценностью и путеводной звездой. Помимо правильного отношения к чужой собственности, наличия навыков управления деньгами и общей финансовой осведомленности, ребенок должен осознать, что деньги — это лишь средство, а не самоцель. Как сказал Гораций: «Деньги либо господствуют над своим обладателем, либо служат ему». Какую роль они будут играть в жизни вашего ребенка, зависит в том числе и от ­вас.

 

2444 просмотров

Поделиться ссылкой с друзьями ВКонтакте Одноклассники

Нашли ошибку? Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter.