Психолог Светлана Мерченко исследовала, соответствуют ли действительности главные мифы нашего общества, связанные с усыновлением
Досье КС
Светлана Мерченко (Новосибирск) — практикующий психолог, специалист в области детско-родительских отношений, бизнес-тренер и многодетная мама.
В последнее время идея усыновления и других форм воспитания некровных детей в нашей стране обсуждается всё чаще. Мы слышим дискуссии в правительстве, видим рекламные ролики по ТВ, встречаем социальные плакаты, с которых призывно смотрят грустные детские глаза. Однако сиротских учреждений, к сожалению, по‑прежнему много, а желающих брать ребенка на воспитание в свою семью недостаточно для того, чтобы все эти учреждения опустели. На это много причин, но зачастую счастливому финалу в истории про усыновление мешают обычные мифы, собственные страхи и стереотипы.
Миф № 1. Чтобы стать приемным родителем, не нужно учиться С первого сентября 2012 года обучение потенциальных приемных родителей в России стало обязательным. Но преподаватели зачастую сталкиваются с сопротивлением учиться, основанном на мнении: «Кровных родителей не учат, значит, и нас незачем. Если ребенка полюбить, то всё и так будет хорошо». Особенно часто проявляют нежелание учиться педагоги и люди, у которых уже есть кровные дети. «Я двоих сыновей воспитала, зачем мне учиться?», «У меня высшее педагогическое образование, огромный стаж, чему меня можно научить?».
Однако в хороших школах потенциальные усыновители и опекуны не только получают новые знания об особенностях детей, переживших утрату, но и сталкиваются со своими чувствами, страхами и фантазиями. И самый первый вопрос, на который предстоит ответить будущему усыновителю: «Зачем мне нужен этот ребенок? Какова моя личная мотивация к усыновлению?». От честного ответа на этот вопрос зависит будущее детско-родительских отношений. Есть такие мотивы, по которым в психологическом плане противопоказано брать ребенка в семью.
Например, если потенциальный родитель недавно (меньше года назад) потерял близкого человека, — собственного ребенка, родителей, супруга. Если боль от потери близкого еще не прошла, рана не затянулась — человек бессознательно (а иногда и осознано) воспринимает нового члена семьи как замену ушедшему. Родители так и говорят: «Мне будет не так одиноко, я быстрее отойду от трагедии, отвлекусь, и всё забудется». Однако не задумываются при этом о чувствах ребенка. Он обречен всем своим существованием радовать вас, давать импульс к жизни, то есть это он должен помочь вам справиться с горем. А между тем он сам как никто другой, пережив глубочайшую травму разрыва со своей кровной семьей, нуждается в вашей безграничной помощи, любви, чуткости и точно ничего вам не должен. В Италии в усыновлении по этой причине отказывают, у нас — нет, максимум рекомендуют подождать, не торопиться с решением, дать себе время отгоревать. Стоит заметить, что к потерям относят не только смерть близкого человека, но и невыношенную беременность, выкидыш, неудавшееся ЭКО. Зачастую усыновление по такой мотивации приводит к тому, что ребенок не может оправдать ожидания родителей, он не такой, как тот, кого семья потеряла, он разочаровывает, раздражает, злит, бесит, и его отдают обратно в сиротскую систему. А это уже не просто травма, это настоящая трагедия для ребенка.
К таким же рискованным мотивам относят мотивацию «сделать хорошее дело — осчастливить сиротку». Если сиротка никак не хочет быть счастливой, проявляет характер, последствия психологических травм, то у новых родителей очень быстро кончаются силы, и финал тот же — возврат ребенка. «Ребенок как средство от одиночества» — мотив, распространенный среди одиноких женщин за сорок, без семьи, друзей, карьеры, подруг. Эту пару в будущем подстерегает куча психологических сложностей, с которыми нужно будет либо разобраться, либо ребенок будет продолжать восприниматься как «средство», а не как самостоятельная личность, со своими правами и особенностями.
Реальность
Желание — дело необходимое, но далеко не достаточное, чтобы стать хорошим усыновителем. Надо помнить, что к вам придет ребенок с особыми потребностями, переживший серьезную психологическую травму, неважно, усыновлен он в один месяц от роду или в десять лет. Этого не надо пугаться, к этому просто надо готовиться с двух сторон: понимать психологию ребенка, пережившего горе, и хорошо разбираться в своих мотивах и чувствах, то есть быть адекватным и зрелым человеком, — а для этого нужно учиться.
Миф № 2. Усыновление надо тщательно скрывать
Идея тайны усыновления в наше время крепко держится только в постсоветском пространстве. В других странах уже давно практикуется открытое усыновление: когда ребенок знает, что он некровный в своей семье и родственники могут открыто это обсуждать. Семья сама решает, говорить или нет об усыновлении окружающим: соседям, учителям, просто знакомым. Главное — право самого ребенка знать правду и возможность задавать интересующие его вопросы.
Самый распространенный аргумент тех, кто предпочитает скрывать усыновление: «Зачем травмировать ребенка? Если он будет знать, что неродной, то и ему будет обидно, и нас он не сможет любить по‑настоящему». Это утверждение не просто миф, а глубокое заблуждение, за которым стоит не забота о ребенке, а желание облегчить жизнь себе любимому.
Большинство российских усыновителей — бездетные пары, которым не удалось родить кровного ребенка. И за стремлением скрыть усыновление зачастую прячется их желание «быть как все», не показывать свою особенность, которая ими воспринимается как «ущербность».
А между тем все важные события, которые с нами произошли в любом возрасте, оставляют в нашей душе глубокий след. Мы можем не помнить их на сознательном уровне, но чувствуем боль, которая потом руководит всей нашей жизнью. Боль у ребенка уже есть, независимо от того, говорите вы с ним или нет, она влияет на его ощущения жизни, поведение, реакции и поступки. И только разговаривая с ребенком, говоря ему правду о его же жизни, можно дать ему шанс преодолеть это страдание, находясь рядом с новыми, родными и любящими его родителями. Делать это надо корректно, соответственно возрасту и не нарушая контакта. И не надо ждать, пока ребенок пойдет в школу, закончит ее или создаст свою семью. Разговаривать с малышом можно в любом возрасте: в полгода, год, два. Всё, что нужно, ребенок поймет. Главное — справиться со своими сложными чувствами самим родителям.
Татьяна, мама двоих взрослых кровных сыновей и двух приемных дочек, рассказывает, почему она решила вести честный диалог со своими дочерьми: «Я всегда, с первых дней появления детей в семье разговаривала с ними на темы усыновления, если на то была необходимость. Потому что если об этом не говорить, то не будет и возможности помочь дочкам пережить сложные чувства, связанные с расставанием с родителями. Ребенок может услышать неприятные комментарии по поводу усыновления от посторонних людей и принять это за истину. Шила в мешке не утаишь, да и не стоит. Нельзя обсуждение таких важных для детей вопросов пускать на самотек, быть зависимой от случая и от воли других, порой недоброжелательных или просто недалеких людей. Правда — это инвестиции в наши дальнейшие доверительные отношения. Если мы привыкли говорить и о сложных, неприятных вещах так же, как о радостных, значит, мы решим любые проблемы. Мне важно, что я в курсе душевного состояния своих детей, их отношения к своему усыновлению. Когда у дочек возникают переживания по этому поводу, они не фантазируют, не собирают сведения по миру, а обращаются ко мне со всеми размышлениями и вопросами. Например, когда старшую тринадцатилетнюю дочь нашли ее кровные родственники в социальных сетях, она рассказала мне об этом и посоветовалась, как лучше общаться».
Надо быть готовым к тому, что ребенок будет задавать сложные вопросы: почему это случилось со мной? А где эта женщина сейчас? А почему меня ты не родила? И много других, на которые вам придется давать ответы всю жизнь, так как в жизни вашего ребенка это, к большому сожалению, было, это часть его жизни, которую вам суждено прожить вместе. Если конечно, вы хотите помочь своему не кровному, но уже родному ребенку.
Реальность
Мы помним всё, что с нами было, — если не на сознательном уровне, то на уровне тела и чувств. Все непроговоренные чувства превращаются в симптомы, лежат тяжким грузом в душе человека. У приемного ребенка до встречи с вами уже были травмы и тяжелые испытания. И только поистине близкие люди могут найти в себе силы не игнорировать, а помочь ребенку освободиться от них. Для этого нужны знания, мужество и желание, разделив вместе с ребенком его страдания, уменьшить их. Кто это сделает, если не вы?
Миф № 3. Вырастет, родная кровь позовет — и ребенок уйдет
Это один из распространенных родительских страхов, который напрямую связан с мифом о том, что некровное родство надо скрывать, чтобы не потерять ребенка в будущем. В жизни всё зачастую наоборот: уходят, когда информация обрушивается как гром среди ясного неба, рождая чувство недоверия и предательства. Если усыновление открытое и вы можете обсуждать с ребенком любые вопросы, то среди них наверняка будет вопрос и о кровных родственниках. Надо четко понимать, что интерес к ним обусловлен не тем, что вы чем‑то плохи как родители, а тем, что всем нужно знать свое прошлое и корни, чтобы сформировать собственную идентичность. И если новые родители могут спокойно и ровно, без ненависти и презрения говорить о кровных родственниках ребенка, получаемая порциями информация удовлетворяет ребенка и снимает напряжение. Искать информацию, знать свою историю и прошлое — это одно, уйти и разорвать отношения — совершенно другое… Мы не уходим оттуда, где нам хорошо, где нас любят и принимают, где установились близкие теплые отношения. Если отношения ребенка и новой семьи будут такими, то зачем ребенку рвать их?
Это очень ярко иллюстрируют страницы из книги Уолтера Айзексона об основателе и главе корпорации Apple Стиве Джобсе, в основе которой лежат беседы с самим Стивом Джобсом.
О том, что его усыновили, Стив Джобс знал с детства. «Родители не скрывали от меня, что я приемный ребенок, — вспоминал он. — Я знал, что меня усыновили, и чувствовал себя более независимым, но никогда — брошенным. Я всегда верил, что я особенный. И мои родители поддерживали во мне эту веру».
Уолтер Айзексон,
«Стив Джобс»
Кстати, Джобс терпеть не мог, когда Клару и Пола называли его приемными родителями или намекали, что они ему не родные. «Они — мои настоящие родители на сто процентов», — говорил он. О своих же биологических родителях отзывался резко: «Для меня эти люди — доноры спермы и яйцеклетки. Я никого не хочу обидеть, я просто констатирую факт. Доноры спермы, не более того». При этом примечательно, что он сам предпринял усилия, чтобы отыскать кровных родителей, и только в возрасте 27 лет нашел их и свою младшую сестру Мону Симпсон, с которой установил достаточно близкие отношения.
Реальность
Многие, но далеко не все приемные дети, от которых не скрывают факт усыновления, предпринимают попытки отыскать кровных родственников. Интерес к своим биологическим корням — признак здоровой личности, в основе которой лежит поиск своей идентичности. Если приемные родители относятся к этому с пониманием и не ставят ребенка перед выбором «мы или они», то и разрывать отношения с новой семьей нет никакой необходимости.
Миф № 4. Все сироты больные, с плохими генами алкоголиков и наркоманов
Когда работаешь в сфере сиротства и усыновления, понимаешь, что истории ребятишек поражают своим разнообразием и трагизмом. Свести всех биологических родителей к наркоманам и алкоголикам отнюдь нельзя. У каждого своя история и свое горе. Их объединяет не пьянство, наркомания или другие пороки. Нет. За семь лет непосредственной работы с семьями усыновителей и приемными детьми я сделала вывод, что общее у всех биологических родителей — это безответственность, личностная незрелость и инфантилизм. Именно поэтому они оставили ребенка в роддоме или довели свою жизнь до такого состояния, что ребенка пришлось отобрать органам опеки. Конечно, у многих на этом фоне были и вышеперечисленные пороки. Но отыщется ли у нас в стране хоть одна семья, где в трех ближайших поколениях в кровном родстве не было алкоголизма? К сожалению, это большая редкость. Плохая наследственность — это груз, но не препятствие, которое невозможно преодолеть. Когда ребенка любишь, ценишь, уважаешь, занимаешься с ним, вкладываешь свои силы и душу, а не ставишь клеймо «плохая генетика», результат не заставляет себя долго ждать.
К большому сожалению, многие неграмотные усыновители и опекуны, совершив кучу воспитательных ошибок, все свои неудачи оправдывают «генами». В воспитании некровных детей есть масса тонкостей, которые необходимо знать и учитывать, а не пенять на плохую генетику, — именно поэтому родителям необходимо предварительное обучение.
Ольга, мама двух приемных детей и педиатр по образованию, высказывает следующее мнение по этому вопросу. «Генетика — наука относительно молодая, а гены человека — ровесники человечества. И всё это время принципиально в генетическом коде ничего не менялось — человек приспосабливался к новым условиям среды, к новой пище, но, в общем, гены остались теми же. У древних людей не было понятий алкоголизма, наркомании, проституции… Эти явления появились, когда происходило становление общества, и они связаны не с биологической "стороной" развития человека, а с социальными моментами.
Социальные признаки не передаются по наследству. Может наследоваться уровень гормонов, активность каких‑то ферментов (и алкогольдегидрогеназы тоже, но поведение человека на 100 % это не предопределяет). То, что "дети алкоголиков", находящиеся либо в биологической семье, либо воспитывающиеся в детских домах, начинают употреблять алкоголь, является повторением сценария биологической семьи (за неимением других) — или наблюдаемого, или внушаемого. Поэтому, взяв своих детей с не самой лучшей наследственностью, я не боялась пресловутых "генов". Я их люблю, ращу и воспитываю. Прошло пять лет, и теперь я вижу упорство и способность добиваться своего — у своей дочери, ранимость и боязнь ошибок — у сына, интерес к окружающему миру и к людям, умение посочувствовать и пожалеть — у обоих. Причем есть ощущение, что это было до меня. Даже внешне они очень изменились: расцвели, похорошели! Я счастливая мама двух замечательных детей».
Реальность
Если ждать ребенка от мамы-балерины и папы-профессора, прождать можно всю жизнь. А если озадачиться тем, чтобы повысить свою родительскую компетентность, не прятаться от трудностей и проблем, а решать их, то и вы, и ребенок сможете прожить полноценную жизнь, наполненную насыщенными детско-родительскими отношениями.
Миф № 5. Усыновить в России очень сложно
На чем основан этот миф — непонятно. В России процедура усыновления и опеки одна из самых простых. До недавнего времени даже обучение было не обязательным, достаточно было собрать ряд документов. Ольга Макаренко, руководитель школы усыновителей и опекунов НГОО «День Аиста» (Новосибирск), так комментирует этот миф: «В Италии, Испании усыновители ждут около двух лет с момента подачи заявления. На процедуру усыновления приходится потратить не менее 40 тысяч евро. У нас она бесплатна, а опекуны еще и сами получают пособие на ребенка. И времени на сбор документов требуется совсем немного. Обучение в школе усыновителей длится от одной недели до полутора месяцев, документы можно собрать максимум за полтора месяца (можно параллельно учиться и оформлять документы). После подачи всего комплекта документов в органы опеки ответ приходит самое позднее через две недели, и можно начинать искать ребенка. Все эти сроки могут быть и гораздо короче, если быть порасторопней. Получив заключение о возможности быть усыновителем, можно в этот же день взять направление на малыша, познакомиться, подписать согласие и готовить документы в суд.
После этого проходит еще какое‑то время, сколько именно — зависит от разных обстоятельств. Вся процедура от принятия решения до усыновления может уложиться и в месяц, но, как правило, стать родителями реально за три-четыре месяца. Стоит заметить, что, к сожалению, всё происходит гораздо быстрее, чем беременность. Иногда этого времени не хватает, чтобы принять ответственное решение, перестроиться на совершенно другую жизнь…»
Очень часто в средствах массовой информации муссируется вопрос о бумажной волоките и всяческих препонах в сборе документов, но это обычно сильно преувеличено. Получение визы для зарубежной поездки или сбор документов на водительское удостоверение требуют порой не меньших усилий.
Анна, мама двоих приемных детей, делится своим опытом сбора документов: «Мы долго зрели для усыновления, однако документы собрали очень быстро: медицина — 10 дней, справка из ГУВД (об отсутствии судимостей) — 7 дней. Когда сдавали документы, сказали, что на усыновление, и там делали пометку «срочно». Справки с работы и характеристики сделали за один день, со всеми справками из ЖЭУ и т. д. уложились за неделю. Дольше всего ждали СЭС, около трех недель вместе с заключением, ну и опека все бумаги и осмотры сделала в эти же сроки. В общем, на всё ушло 3 недели. Разве это долго и трудно? Когда нужно — горы свернешь!»
Реальность
На любое важное дело требуется время. Время, чтобы обдумать, осознать, почувствовать себя, перестроиться. Чтобы выносить ребенка, требуется девять месяцев, и в это время не только растет малыш, но и зреет будущая мама. Усыновление такой же, если не более ответственный шаг, и делать всё в запале, второпях, под действием удачной рекламы или личного «наваждения» опасно. Три-четыре месяца, которые проходят в среднем у российского усыновителя от момента подачи заявления до переезда ребенка в свой новый дом, — срок вполне реальный и посильный.
Усыновление — дело хорошее, но очень ответственное, требующее от родителей много знаний и душевных сил. Самая большая иллюзия и миф усыновления — надежда начать жизнь ребенка с «чистого листа». Надо помнить и знать, что, усыновляя ребенка даже одного дня от роду, вы берете малыша с уже трагической историей. Историей, в которой есть место утрате кровных связей, утрате близких отношений и важных людей. Дети многого не помнят, но чувствуют они всё. И эту детскую историю надо уважать и учитывать. Тогда и приемный родитель, и ребенок смогут почувствовать то, в чем каждый из них нуждался: любовь, близость и не объяснимые никакими законами сходство и родство. Приемный ребенок может стать родным — это не миф, это реальность.
зарегистрированным пользователям