Владимир Парменов

Отношения человека с природой довольно сложные: мы активно воздействуем на тот мир, в котором живем, но не можем обойтись без природы в ее первозданном виде: даже самый урбанизированный горожанин нет-нет да и помечтает оказаться в лесу, где не ловит сотовая связь и можно спокойно выспаться в тишине. Владимир Юрьевич Парменов, директор ЗАО «Аптека "Северная"» (Саратов), не только часто и с удовольствием отдыхает на природе, но и умудряется привнести ее даже в наше телефонное интервью — на фоне его голоса отчетливо слышен птичий щебет, веселый, как в лесу весной. Но я точно знаю, что Владимир Юрьевич не в весеннем лесу, а у себя в кабинете — так в чем же дело?...

КС: Простите мое любопытство, но кто у Вас там так красиво поет? Попугайчик? Владимир: Нет, у меня в кабинете живет чижик.  

Досье КС:

Владимир Парменов Должность: директор ЗАО «Аптека "Северная"» (Саратов). Увлечения: рыбалка, игровые виды спорта, зимой — лыжи, коньки, летом — активный отдых на воде. Жизненные приоритеты: «Самое главное — это семья, поддержание отношений с друзьями, и, конечно, работа тоже занимает немало места в моей жизни».

КС: Чижик?... Владимир: Ну да, зелененький такой. Я очень люблю птиц — раньше, когда я был маленьким, мы с другом очень серьезно занимались изучением природы — юннатом не был, но «болел» этим сильно. Потом друг стал биологом, ну а я пошел в другую сферу и стал предпринимателем. Сейчас я директор аптеки, а он — кандидат биологических наук, и мы дружим до сих пор. Так что я не просто знаю природу — я знаю ее досконально. КС: А чижика Вы сами поймали? Владимир: Нет, я купил его на базаре. Я так делаю уже пятый год — покупаю осенью на птичьем рынке птиц, зиму их кормлю, а на Благовещенье отпускаю. В прошлом году у меня в кабинете жили репел, щегол и снегирь. КС: Как Ваши сотрудники к этому относятся? Владимир: Относятся нормально: слушают пение птиц, смотрят на красоту. КС: Птицы не привыкают к Вам за зиму? Не страшно отрывать птиц от природы? Владимир: Я исхожу из того, что зимой на тридцатиградусном морозе много птиц гибнет, и лучше уж чиж перезимует у меня, чем там. Конечно, птице нужна природа, но когда ее берешь осенью и отпускаешь весной, она не успевает отвыкнуть от привычных условий обитания. Правда, в этом году этот чиж какой-то необыкновенный: совсем ручной, ест с рук, а это ведь дикая птица. КС: Не улетит, наверное. Владимир: Нет, улетит. Все улетают. КС: Зимой птицам тяжеловато, конечно. Владимир: Вот не так давно с сыновьями — у меня двое сыновей, одному 16, другому 9 — смастерили кормушку, подкармливаем птиц. Сыновья с детства включены в общение с природой — в походы со мной ездят с самого маленького возраста. КС: С маленькими тяжело в походе? Владимир: Мы стали брать детей в летние походы, когда им стало можно давать «взрослую» еду, но были у нас знакомые, которые брали с собой и грудных детей — тут все индивидуально. Я бы не сказал, что с детьми в походе было тяжело: когда наши друзья завели свои семьи, отдых превратился в семейный, и в нашем лагере появилось много людей, которые в состоянии коллективно присмотреть за малышами, так что ребятам там было так же безопасно, как в детском саду. КС: Расскажите о вашей походной жизни. Владимир: Мы живем в Саратове, на Волге, и основной вид отдыха для нас — это поездки на катере на острова. Обычно мы едем туда в августе, ставим лагерь и живем около месяца — это у нас с детства с друзьями такая традиция. Ездим и за грибами — у нас много грибных мест, километрах в ста от Саратова. Но я, скорее, рыбак, чем грибник, мы и зимой, бывает, на рыбалку ездим. Еще есть традиция весной выезжать на огромное — километр в ширину и несколько километров в длину — тюльпановое поле (на границе с Волгоградской областью). Тюльпаны цветут всего неделю, надо точно попасть в эти сроки, и тогда там такая красота — вокруг одни тюльпаны, желтые, красные, и все это прямо до горизонта. И запах! Непередаваемое ощущение. КС: Вообще, в России столько всего, что надо увидеть своими глазами! Я вот Кижи никак посмотреть не могу. Владимир: А мы там побывали — с «Катреном». В течение пяти дней жили в Петрозаводске, но за эти дни было столько впечатлений: и на природу выбрались, и в Кижи съездили, и развлекательная программа была, и соревнования… Самым интересным в эти дни стал, наверное, сплав по реке на катамаранах: река быстрая, с порогами, так что впечатлений много было, особенно у женщин — они вообще впервые в жизни такое испытали. КС: Возвращаясь к походной жизни: есть ли какие-то неписаные правила поведения в лесу? Владимир: Негласный кодекс туриста — да, есть обязательно. Например, есть у нас правило — не заниматься масштабной вырубкой. То есть не пилим живые деревья, используем то, что уже само упало. Потом мусор — он должен выбрасываться в определенное место, а затем обязательно закапываться. После себя стараемся оставлять первозданную природу, не вредить ей, хотя бы для того, чтобы снова туда вернуться и обнаружить там порядок. КС: Вы ездите на одно и то же место? Владимир: Есть любимые места, но они все равно меняются — сейчас появилось много приезжих «беспредельщиков», с которыми тяжело жить бок о бок — много мусорят, шумят. Боремся с ними, кого-то удается убедить, кого-то не очень, так что перебираемся в другие места, более дикие и отдаленные от Саратова. Но в основном люди соблюдают правила природопользования, в том числе и еще одно неписаное правило — избегать конфликтов. КС: Были ли случаи, что Вы ошибались с попутчиком — например, характерами не сошлись? Владимир: Бывало, но очень редко — как правило, люди приезжают уже подготовленными к жизни в походных условиях. Вот со «случайным» человеком можно намучиться: приходится учить элементарным вещам — как разжечь костер, поставить палатку.... Кроме того, в походе случаются и экстремальные ситуации — приходится переживать и сильный дождь, и шквальный ветер, и так далее. КС: И часто такие экстремальные ситуации бывают? Владимир: Довольно часто. Вот, например, в прошлом году выехали с семьями на остров — просто искупаться. И нас застала буря: еле поймали и удержали навес, песок летел с такой скоростью, будто бомбардировка шла, утянуло катер, волны огромные — просто ураган, настоящий. Пережили, конечно. Я на такое реагирую нормально, потому что на природе бываю достаточно часто, а там разные ситуации случаются. КС: Приходилось ли как-то проявлять туристическую смекалку — добывать хитрым способом огонь, фильтровать воду? Владимир: Да, наверное, были такие ситуации, когда мы что-то такое изобретали: как-то не было спичек, и мы разжигали огонь при помощи самодельной линзы. Но это единичный случай: к походу мы готовимся заранее, и очень редко бывает такое, что нельзя добыть воды или огня. КС: Обидно приехать на место — и обнаружить, что забыли что-то важное? Владимир: Самое обидное — когда забываешь необходимые вещи, например, соль или топор. Вообще, самые необходимые вещи в походе — это инструменты: топор, лопата, пила, нож. Но, как правило, мы заранее готовим списки того, что надо взять собой, и по ним все собираем, а часть вещей (например, спальники и палатки) у нас постоянно лежит в катере, так что шанс забыть что-либо — минимальный. Кроме того, когда едешь с коллективом, там все находится — происходит взаимопополнение запасов. КС: Сколько нужно взять с собой на одного человека еды, чтобы питаться разнообразно? Владимир: Тут вопрос в том, на сколько дней мы идем в поход. Если мы, например, уехали зимой на рыбалку и знаем, что к вечеру вернемся домой, каждый берет с собой 4-5 бутербродов и литр чая, и все. А вот если едем на несколько дней — продукты нужно брать примерно из того же расчета, как мы берем их дома. В основном предпочитаем то, что быстро готовится — это лапша, яйца, тушенка, рыбные консервы. Из расчета на день на трех-четырех человек достаточно пачки макарон, две банки тушенки, печенье к чаю, чай и в принципе все. КС: А еда-то не приедается? Если каждый день тушенка-макароны, тушенка-макароны? Владимир: Стараемся разнообразить меню по мере сил: делаем углубление в земле (примерно на высоту человека) и создаем там «погреб», в котором температура, как в холодильнике, — десять градусов, так что можно хранить сливочное масло, майонез, колбасу и так далее. И, конечно, на природе хочется и «природного» поесть, так что мы обязательно собираем ягоды — ежевику, землянику, дикую смородину. А если идем в поход на Волгу, обязательно берем то, что позволит приготовить рыбу (потушить, сварить или пожарить): муку, масло, пряности. КС: Можете поделиться фирменными походными рецептами? Владимир: Хорошо получается копченая рыба: берем с собой коптильню, рыба кладется внутрь на специальные сеточки, вместе с ней в коптильню закладываются листья и маленькие веточки плодовых деревьев — груш, яблонь, того, что на островах растет — и все это ставится на очень сильный огонь. Из рыбы мы делаем все, что только можно: едим филе в кляре, рыбные котлеты… В походе можно много чего сделать: один раз мы даже пекли пироги с ежевикой — просто готовили их на костре на сковородке. Очень вкусно получалось. КС: Ничего себе. А как же быстрота приготовления? Пирог — это же не очень быстро? Владимир: Как правило, у нас разделение труда — мы, мужчины, добытчики, а готовят в основном женщины. Женщины у нас очень талантливые в плане приготовления пищи, у многих женщин в России есть такой талант — из «ничего» делать «чего». Сложность блюд зависит от времени стоянки: в коротких походах все готовится просто и быстро, а когда долго лагерем стоим — там уже можно изыски придумать, потому что время на это есть. КС: А сами Вы готовите? Владимир: Сам делаю уху, пожарить что-то тоже могу, но, как правило, я этим не занимаюсь: моя задача как мужчины — обеспечить, чтобы был костер, дрова, наловить рыбы на ужин. Но иногда мы ездим на природу и без женщин, например, на рыбалку на пару дней — и вот там уже ведем все хозяйство. КС: Какую рыбу ловите? Владимир: Всякую, попадаются щука, судак, окунь, плотва, жерех, язь, голавль… Рыбу ловим удочками, спиннингами, сетки категорически отвергаем, потому что неспортивно. Мы не спортсмены, но придерживаемся этого правила, потому что рыбачим для собственного удовольствия. Часть рыбы съедаем тут же, что-то, бывает, и засаливаем: когда лагерем стоишь, соленая рыбка с пивом — это очень хорошо. А если рыбы попадается слишком много — просто отпускаем ее.

КС: Рыболовецкие секреты раскроете? Владимир: Не думаю, что скажу что-то новое — все секреты уже известны благодаря многочисленным сайтам и телепрограммам, посвященным рыбалке. Главный секрет здесь — точно найти то место, где есть рыба: Волга — река широкая, а рыба все равно стоит в одном месте. Для этого надо не только знать «рыбные места», но и повадки рыбы. И потом, у нас есть вполне современные средства — и GPS-навигация, и эхолоты… КС: Современные средства не убивают романтику? Владимир: Ничуть. Даже интерес добавляется — уже научный, наверное. Бывает, приезжаешь на рыбалку, на проверенное место, думаешь — что-то не клюет, а там давление изменилось, погода — и рыба на это реагирует. Рыба заранее знает, как будет меняться погода: мы-то это измеряем техническими средствами, а рыба — собственным телом. Раньше и люди заранее знали, что будет похолодание, потепление, дожди — они это просто чувствовали, мозг немного по-другому работал, а теперь человек осовременился и от природы отошел. КС: А не хочется вернуться в природу? Уехать насовсем на те же острова… Владимир: Частенько хочется. Потому что в нашей российской действительности, где, куда ни сунься, — везде напряги, у людей возникает вполне нормальное желание куда-нибудь подальше уйти, чтобы этого ничего не видеть и не слышать. Конечно, современному человеку уже тяжело совсем отказаться от благ цивилизации, но периодически уезжать — необходимо, потому что это поддерживает душевное равновесие. На природе чувствуешь себя умиротворенным, ведь ты должен просто делать элементарные действия, чтобы тебе было хорошо, — разжечь огонь, добыть еду, запасти воду, поймать рыбу, искупаться, позагорать. Любой отдых на природе — это отключение от всего, общение с природой очень вдохновляет: ты ушел, забылся, потом вернулся — и с новыми силами дальше со всеми своими стрессами живешь.