«Современный фармспециалист перегружен»

О многих современных кадровых проблемах в фармации (например, о коллизиях между сертификатом специалиста и должностными функциями или об организационных сложностях системы НМиФО) отдельные представители аптечного сообщества предупреждают давно. Эти предупреждения и пожелания частично отражаются на процессе законотворчества — регуляторы учитывают мнение коллег, например, разрабатывая профессиональные стандарты. Поможет ли уменьшить остроту нынешних проблем принятие профстандарта «Фармацевтический работник»? Как привлечь в профессию молодых специалистов — и сделать начало их профессионального пути комфортным? Как организовать процесс непрерывного образования фармацевтов и провизоров так, чтобы он оставался плодотворным — и не приводил при этом к постоянным перегрузкам? Своей точкой зрения по этим и другим вопросам с читателями «КС» поделилась Анастасия Филиппова — председатель Ассоциации развития фармацевтической отрасли «Аптечное дело», объединяющей фармацевтов и провизоров в Республиках Хакасия, Тыва и в Красноярском крае.

«Катрен-Стиль»: Анастасия Викторовна, как Вы считаете, какие проблемы существуют в системе НМиФО в её современном состоянии?

Анастасия Филиппова: Современный фармспециалист перегружен: после внедрения обязательной маркировки лекарственных препаратов трудовой процесс стал занимать значительно больше времени, чем ранее. Поэтому возникает проблема «наложения расписаний»: обучаться в свои рабочие часы аптечный работник вряд ли сможет.

При этом многие бесплатные образовательные мероприятия проходят в условиях реального времени — и по московскому часовому поясу. Но когда в Москве 19 часов, в Новосибирске и Хакасии — уже 23, а на Сахалине — глубокая ночь. Если бы такие учебные курсы стали доступными, в том числе, в записи, в круглосуточном режиме, фармспециалисту было бы во многом легче.

И ещё один момент: в регионе, где создавалась наша ассоциация (это Республика Хакасия), нет медицинских и фармацевтических вузов. Только два колледжа, которые готовят, в том числе, фармацевтов. Поэтому основной акцент при последипломном обучении делается на дистанционные курсы.

Несмотря на кажущуюся простоту, онлайн-формат сложнее в организационном аспекте. К тому же, очное участие позволяет глубже усвоить знания — и даёт больше возможностей для обратной связи с преподавателем. Присутствуя на занятиях «вживую», легче задать лектору уточняющий вопрос по интересующей теме. Поэтому обучение «офлайн» для фармспециалиста более плодотворно.

С большой теплотой вспоминаем те времена, когда в нашем регионе активно проходили выездные курсы повышения квалификации для фармацевтов и провизоров — и очень надеемся, что возможностей участия в очных лекциях и семинарах в рамках НМиФО станет больше.

Несколько лет назад была распространена и такая проблема: многим образовательным мероприятиям, уже состоявшимся в онлайн-формате, в итоге было отказано в аккредитации. И оказалось, что все участники таких дистанционных курсов потратили время зря. В срочном порядке, невзирая на плотность рабочего графика, они должны были «навёрстывать упущенное»… К сожалению, таких ситуаций было достаточно много.

Сегодня данная проблема во многом разрешена (есть достаточно широкий выбор одобренных обучающих модулей на официальном портале НМиФО). Однако для большого числа фармспециалистов она послужила серьёзным фактором профессиональных перегрузок — и тем самым привела к уходу из профессии.

«КС»: Насколько распространено было это явление?

А. Ф.: Наиболее значительный отток кадров произошёл среди специалистов с опытом 30–40 лет. Знаю очень многих опытных провизоров, профессионалов высокого класса, которые начали обучение в формате НМиФО — но вынуждены были бросить его из‑за ряда технических сложностей, связанных в основном с ИТ-сферой. Доработав два, три, четыре года до окончания срока действия сертификата специалиста, они ушли на пенсию. Хотя ранее этого не планировали.

При предшествующем формате повышения квалификации провизоры с многолетним стажем смогли бы посвятить любимой профессии ещё, как минимум, десятилетие — а то и больше. И успели бы многому научить огромное число своих младших коллег, только начинающих знакомство с фармацией. В условиях дефицита кадров (который существовал в нашей отрасли и до 2017 года) потерять специалистов старой закалки, обладающих солидным багажом фармацевтических знаний — серьёзный минус для всей отрасли. Кто, как не опытные кадры, сможет передать опыт новым специалистам, пришедшим, в том числе, в производственные аптеки?

«КС»: Каким видите решение данной проблемы?

А. Ф.: При приёме в ординатуру, например, начисляются баллы за трудовой стаж в аптечной организации: полученный профессиональный опыт становится дополнительным «плюсом» к вступительным испытаниям. Данный подход мог бы найти своё применение и в системе НМиФО.

Годы и десятилетия, отданные профессии, достойны того, чтобы специалист получил те самые «зачётные единицы». А возможность обратиться за советом к старшим коллегам необходима каждому — даже сотруднику, который рано начал трудовую деятельность и потому считает себя «твёрдо стоящим на ногах». Даже заведующему аптекой. Даже преподавателю фармацевтического вуза. В нашей профессии опасно останавливаться в развитии и считать, что все знания и навыки уже получены. От широты кругозора фармспециалиста зависит здоровье тех, кто к нему обращается.

Возможность набора баллов исключительно за прослушивание курсов — параметр необходимый, но недостаточный. Профессиональный стаж, квалификационные категории, участие в научной и преподавательской деятельности (например, в составе тех же аккредитационных комиссий) — всё это очень важно. И потому может быть отмечено всё теми же зачётными единицами. Сегодня члены аккредитационной комиссии получают всего лишь 3 балла, а председатель комиссии — 5 баллов, при этом работа в комиссии ведётся на безвозмездной основе.

А если у фармацевта и провизора есть награды — государственные, региональные, муниципальные? Почему не поощрить их дополнительными баллами НМиФО?

Сами по себе полученные баллы ещё не свидетельствуют о том, что человек, который их получил, обладает определённым набором профессиональных знаний. В крупных аптечных сетях, например, есть специальные сотрудники, «должностной обязанностью» которых выступает… набор зачётных единиц в системе НМиФО для своих коллег. Один работник в течение рабочего дня сидит за тремя компьютерами — и проходит курсы за трёх разных обучающихся.

Правилен такой подход или нет? Думаю, ответ очевиден. В числе всего прочего, «гонка за баллами» ведёт и к ужесточению конкуренции в аптечной среде: небольшие аптеки, добросовестно подходящие к вопросу повышения квалификации, подобной «гонки» не выдерживают.

«КС»: В целом, как влияет ужесточение аптечной конкуренции на кадровый вопрос?

А. Ф.: В сложившейся конкурентной среде может исчезнуть целое направление фармации — а именно экстемпоральное изготовление препаратов.

«КС»: Почему?

А. Ф.: Чтобы производственная аптека могла выжить, сегодня необходимо соблюдение целого ряда условий. Должны быть налажены взаимосвязи между производственной аптекой и учебными заведениями, производственной аптекой и медицинскими организациями… Это необходимо, чтобы аптека могла выполнять такую обязательную функцию, как планирование рабочих процессов. Сегодня же даже перспектива следующего календарного года является неопределённой: фармспециалисты не знают, что будет дальше, какова будет потребность медицинских учреждений и пациентов в тех или иных наименованиях — а эта потребность есть! Речь опять же об организационном аспекте.

Материалы, оборудование, фармсубстанции, загруженность специалистов — всё это требует планирования и не может быть «привязано» исключительно к датам конкретных закупок. В силу специфики изготовления лекарств невозможна ситуация, когда сегодня и послезавтра рецептурно-производственный отдел работает, а завтра и через два дня — нет.

Обратимся к опыту фармацевтической промышленности: завод, который производит лекарственные препараты, знает, какие объёмы тех или иных наименований он выпустит в следующем плановом периоде. К тому же, сегодняшняя правовая и конкурентная среда фармсектора такова, что предприятию нельзя продолжать свою деятельность, если нет возможности видеть перспективы по крайней мере на два-три года вперёд.

«КС»: На Ваш взгляд, как в текущей ситуации сохранить экстемпоральное изготовление лекарственных препаратов?

А. Ф.: Пока ещё не поздно, нужно задуматься о тех нормативно-правовых актах, которые помогут восстановить эту исключительно важную для пациента область фармации. Например, стоит снять ограничение, при котором ассортимент, изготовленный экстемпорально, не должен пересекаться с ассортиментом зарегистрированных готовых форм. При риске перебоев с поставками готовых препаратов и субстанций для их промышленного производства данный шаг особенно необходим.

«КС»: Да, доступность лекарственной помощи тесно связана с проблемами кадров и рентабельности в аптечной организации… Как считаете, почему данные вопросы стали острыми также для небольших аптек — в особенности в сельской местности?

А. Ф.: С экономической точки зрения малый населённый пункт — это малая выручка. А значит, и фонд оплаты труда у аптеки, находящейся в таком населённом пункте, будет небольшим. Свою роль играет также удалённость от областных и районных центров. Если человек не родился именно в этом посёлке, он не стремится приехать туда на работу.

Для медицинских специалистов можно отметить, по крайней мере, программы «Земский доктор» и «Сельский фельдшер». Но для фармацевтов и провизоров подобных проектов нет — и потому желание поехать в аптеку в деревне будет расцениваться как признание собственной профессиональной несостоятельности.

Если бы для поддержки фармспециалистов на селе были установлены меры поддержки (жильё, «подъёмные» и пр.), это было бы важно не только в материальном смысле — но и подчеркнуло бы общественную значимость труда сельского фармацевта или сельского провизора. А значит, повысило бы уважение к профессии — и тем самым уменьшилась бы острота кадровой проблемы.

Некоторые аптечные сети, конечно, иногда приходят в «глубинку». Но это происходит достаточно редко. И, как правило, опыт показывает, что, если сетевая аптека туда приходит — она выживает сельскую одиночную аптеку и через непродолжительное время закрывается сама. В результате не остаётся больше никого.

Чтобы решить кадровый вопрос сельской аптеки и повысить доступность лекарственной помощи на селе, важны также льготные налоговые режимы — и возможность их применения. В нашем регионе, например, когда в 2019 году стало известно о завершении действия ЕНВД, мы смогли добиться пониженной ставки УСН для аптек в сельской местности — однако было поставлено условие, что последние полгода деятельности перед переходом на «упрощенку» 80 % работы аптеки должны вестись по условиям единого налога. Однако не брать маркированные препараты аптечная организация не может! Такая вот коллизия, перечеркнувшая возможность применить налоговую льготу.

«КС»: Какие ещё правовые коллизии — на региональном и федеральном уровне — влияют на кадровую проблему аптечных организаций?

А. Ф.: Остановлюсь на одной, наиболее известной. Сегодня есть надежда, что её решит профстандарт «Фармацевтический работник». Однако в действительности снятие данного противоречия возможно путём уточнения некоторых положений приказа Минздрава России от 08.10.2015 № 707н (именно этот документ содержит квалификационные требования к фармспециалистам).

Речь о сложности для провизоров при их трудоустройстве на те или иные должности в аптечной организации. Всё зависит от направления подготовки, по которому выдан сертификат специалиста.

Если человек со специальностью «Управление и экономика фармации» хотел бы работать в качестве первостольника — ему однозначно откажут. Он может вступить только в административно-управленческую должность. Во многом это правильно. Но и заведующая, и директор в период отпусков (или, например, при сезонном гриппе) обязательно столкнутся с ситуацией, когда за первым столом необходимо заменить временно отсутствующего сотрудника. И вот тогда — если мы говорим о проверках — многое зависит от точки зрения регионального контролирующего органа.

Однако главная трудность для провизоров заключается не в этом. Если человек совмещает должности заведующей и сотрудника первого стола (что в небольших аптеках, особенно сельских, далеко не редкость), ему необходимо два сертификата специалиста. Один, собственно, по фармации, второй по управлению и экономике фармации. И по каждому из двух сертификатов обязательно проходить свой учебный цикл в системе НМиФО. Двойные материальные затраты, двойные нагрузки, двойные перегрузки… Такой график крайне сложен не только для специалиста, но и для работодателя.

«КС»: Наверное, сложившаяся ситуация снижает привлекательность профессий фармацевта и провизора для молодых специалистов?

А. Ф.: Да, и не только она. Сегодня молодые специалисты в большинстве своём не имеют полноценного представления об избранной профессии. У них не складывается понимание того, какие знания они получают и как эти знания применять на практике. Среди студентов фармацевтических колледжей не так много тех, кто выбрал направление обучения осознанно. Многим порекомендовали фармацию родители, понимая, что по своей сути данная профессия необходима и перспективна. И тогда ребята воспринимают обучение как выполнение долга перед старшим поколением — или же необходимую задачу по получению диплома.

Однако дальше многое зависит от наставника: знаю многих молодых фармацевтов, которые просто «решили попробовать поработать» — и полюбили профессию.

К сожалению, у молодёжи есть стойкая ассоциация: фармацевт — это работник первого стола, и никаких других дел и задач у него нет. Выпускники колледжей не знают ни о работе с маркировкой в отделе приёмки (а в ней задействована значительная часть кадровых ресурсов аптечной организации), ни о других направлениях трудовой деятельности в аптеке.

«КС»: Как такое представление влияет на дальнейший профессиональный путь?

А. Ф.: Постоянно общаться с пациентом может не каждый. Некоторым сотрудникам значительно легче работать с ассортиментом, нормативно-правовыми актами, отчётностью… Поэтому многие уходят из профессии, не понимая, что в аптеке есть и другие должности (и речь не только о приёмке). Человек мог бы работать с тем же лекарственным ассортиментом — но, не зная этого, порой соглашается даже на неквалифицированную работу в продуктовом супермаркете. Грустно встречать такие ситуации. И их можно предотвратить, если в процессе учёбы рассказывать студентам, что аптека — это не только первый стол.

Участники нашей аптечной ассоциации стараются активно сотрудничать с фармацевтическими колледжами Республики Хакасия. Многие берут на работу студентов, которые ещё учатся, многие направляют на обучение специалистов, которые вначале пришли на нефармацевтические должности, а потом заинтересовались профессией. На следующий год планируем ко Дню фармацевтического работника организовать ярмарку вакансий для всех аптечных организаций, которые работают на территории нашего региона.

«КС»: Какие ещё мероприятия могли бы быть полезными для студентов фармацевтического профиля?

А. Ф.: Сегодня на всероссийский уровень выходят различные студенческие конкурсы — например, WorldSkills или «Я — профессионал». И есть заинтересованные преподаватели, которые проявляют к этому внимание. Благодаря ним студенты могут узнать о таких олимпиадах и принять в них участие. Но многое зависит от конкретного преподавателя, от его жизненной позиции.

Почему такие конкурсы полезны? Во-первых, это множество возможностей для обмена опытом. Во-вторых, личные и профессиональные контакты. И здесь мы «упираемся» ещё в один немаловажный аспект кадрового вопроса. Не хватает не только аптечных специалистов — но и преподавателей, как в колледжах, так и в вузах. Плюс недостаточно проработан механизм участия преподавателей-практиков: если у практикующего фармацевтического специалиста нет педагогического стажа и учёной степени, его заработная плата будет крайне невелика. Кадровая проблема не всегда начинается в организациях: зачастую она связана с дефицитом педагогических кадров.

«КС»: Привлекательность фармации как профессиональной сферы нивелируется также из‑за близости профессиональных перспектив выпускников, окончивших вузы и колледжи… Допустимо ли, на Ваш взгляд, «стирать границу» между профессиями фармацевта и провизора?

А. Ф.: Конечно же, это несправедливо. Но, к сожалению, многое диктует практика: за первым столом провизор и фармацевт выполняют одни и те же задачи. Когда производственных аптек было достаточно, уровень контроля в фармацевтической деятельности был иным — поэтому граница между профессиями фармацевта и провизора оставалась чёткой. А сейчас, когда рискует исчезнуть целая сфера фармации, мы наблюдаем и снижение требований к специалисту, и смешение в понимании профессиональной квалификации.

Данная тенденция вызывает тревогу: количество фармацевтических специалистов с высшим образованием с большой вероятностью сократится. После уменьшения сроков подготовки по специальности «Фармацевт» проще пройти два года обучения в колледже, чем пять лет обучаться в вузе и ещё два года в ординатуре. Чтобы потом оказаться на той же должности, что и выпускник колледжа.

Наверное, здесь сыграл большую роль тот период, когда в фармацию пришло значительное количество непрофессионалов. Речь даже не о консультантах на должности фармацевта, а о руководителях аптечных сетей — представителях «непрофильного ритейла». Не разбираясь в фармацевтической деятельности, они активно переносили на неё свои представления о торговой деятельности. И в силу эффекта масштаба подобные «правила игры» получили широкое распространение. Поэтому вопрос о сохранении фармации как профессии сегодня исключительно важен. Самое главное — чтобы каждый вносил свой посильный вклад в решение этой задачи.