Катрен СтильВеликое таинство
Алексей Кащеев о сакральности повивального дела
Акушерство как знание о беременности, родах и послеродовом периоде зародилось невероятно давно. Сегодня это обычный раздел медицинской науки и полноценная часть системы здравоохранения, но отношение любого человека (а особенно беременной женщины) к родовспоможению все‑таки остается особым. Так, ни в одной области отечественной медицины нет столь развитых «контрактных» отношений между пациенткой и врачом, гарантирующих, что роды будет принимать именно тот специалист, кому доверяют. Кроме того, попасть в ординатуру по акушерству и гинекологии традиционно сложно, а ведущие роддома часто представляют собой закрытые коллективы, сформированные по семейному или национальному признаку.
Истоки привилегированного положения акушерства в общем ясны. Во-первых, тяжелый и самый важный момент в жизни женщины всегда должен был быть обеспечен опытным «проводником». Во-вторых, «хронически» беременные женщины, высокая младенческая и материнская смертность — потребовали появления узкой группы профессионалов, занимавшихся помощью в родоразрешении. И врачам в этой группе было не место. До начала XIX века предусматривалось административное наказание для докторов, принимавших роды без повивальной бабки, — вплоть до лишения диплома об образовании.
Родом из роддома
Первым человеком, задумавшимся о судьбе отечественного повивального дела, был Павел Захарович Кондоиди, директор Медицинской Канцелярии (1754–1760) в эпоху правления Елизаветы. В обращении к Правительству от 1754 года он сообщает: «Сколько злых следствий рожашщам за неимением ученых и искусных бабок ежедневно происходит!». Именно он издал приказ о создании первого родильного дома (открылся в 1761 году), а впоследствии — об учреждении повивальных институтов для обучения бабок.
Может показаться удивительным, но в родильных домах в это время рожали только малообеспеченные и маргинальные женщины, а также те, кому нужна была конспирация, — то есть предстояло прятать незаконнорожденного ребенка. Большой урон официальному оперативному акушерству наносила свирепствовавшая в роддомах «родовая горячка» (послеродовой сепсис), которая до изобретения антибиотиков почти всегда приводила к смерти. До начала XX века подавляющее большинство женщин рожали дома, прибегая к помощи повивальных бабок. Востребованность специальности легко проиллюстрировать тем фактом, что в 1898 году 98 % (!) всех рожениц оставались в нашей стране без врачебной помощи. К 1913 году ситуация не изменилась: лишь 0,6 % женщин рожали в стационарах, а детских консультаций на всю огромную империю было всего лишь девять.
Как водится, всё изменила революция. С 1920 года советское правительство, оправившись от первых лет гражданской войны и хаоса, начало курс на 100 %-ный охват населения стационарным родовспоможением: новой стране нужны были новые граждане. В 1922 году на IV Всероссийском съезде здравотделов было предложено ввести уголовную ответственность за незаконное врачевание.
Высшее звено: повивальные бабки
Первый Повивальный институт учредили в Петербурге в 1782 году. В институте учились женщины старше 20 и младше 45 лет, которые «на выходе» становились повивальными бабками. Студентки изучали процесс родовспоможения и уход за новорожденным — выражаясь современным языком, акушерство и неонатологию. Срок обучения, как правило, составлял шесть лет; по окончании выдавался диплом государственного образца и приносилась «Присяга повивальных бабок о должности их». Устав 1782 года, прилагавшийся к присяге, которую давали бабки, и имевший юридическую силу, весьма любопытен. Большое внимание уделялось моральному облику бабки:
«Всякая повивальная Бабка должна быть <…> благонравна, доброго поведения, скромна и трезва, дабы во всякое время в состоянии была дело свое исполнять…»
«Когда Бабка будет позвана к какой роженице убогой, или низкого состояния, <…> то она не должна, ежели в то же время потребуется к какой богатой, почетной, или знакомой своей, ни под каким видом, оставя первую, отлучаться…»
Повивальные бабки не владели оперативными методами акушерства и не имели права назначать сложные лекарства или лечить другие патологии. Предполагалось, что хирургическая помощь, в частности, уже применявшаяся операция кесарева сечения, должна была оказываться мужчинами-хирургами, работавшими в роддомах. Категорически запрещалось произведение абортов:
«Каждая бабка не должна ни по чьей просьбе, приступать к поспешествованию преждевременнаго от беременности разрешения…»
На бабку возлагалась функция ведения медицинской отчетности и своевременного сообщения об интересных с научной точки зрения обстоятельствах:
«Бабка в ежемесячных рапортах обязана по присяжной должности показывать, при коликих числом родах была сама, или ее помощница, сколько, и какого полу родившияся, были ли из оных мертвые, и были ли трудные роды…»
«Когда родится странный, и не обыкновенный урод, то бабка об оном немедленно и обстоятельно рапортовать должна по удобности места, или Медицинской Коллегии…»
По окончании Института повивальные бабки начинали практиковать. Они составляли узкое, привилегированное профессиональное сообщество, часто с элементами «семейного бизнеса», высоким достатком, и обслуживали богатых клиенток. В конце XIX века повивальные бабки постепенно пошли по пути обучения классическому акушерству и гинекологии. В 1917‑м году Повивальные институты были расформированы, и место повивальных бабок заняли врачи-акушеры.
Среднее звено: сельские «бабушки» и повитухи
Сельская повивальная бабка (в простонародье — «бабушка») являлась уже специалистом со средним медицинским образованием и без возрастного ценза. Получив трехлетнее медицинское образование в специализированных повивальных школах (такие школы открывались с середины 18 века в крупных уездных городах, по России их насчитывалось не менее пятидесяти), бабушка получала право на практику в сельской местности; работать в городе ей запрещалось.
Повитухами стали называть учениц сельских повивальных бабок, опыт которых подтверждался заочно при помощи письма от наставницы, которое заверялось уездным врачом. В городе повитухам также запрещалось самостоятельно практиковать, они могли лишь помогать повивальным бабкам.
В противоположность повивальным бабкам, сельские бабушки и повитухи работали преимущественно опытным путем, часто в полной изоляции от профессиональных врачей и в условиях недостаточного образования. Возможности их были ограниченны, однако спрос на услуги — огромен. Именно эти женщины стали носителями тайн родовспоможения, которые дошли до наших дней.
К повитухе на деревне предъявлялся целый набор требований. Наличие диплома, подтверждения опыта и тому подобные «городские» штучки здесь никого не интересовали. Зато в 100 % случаев повитуха должна была быть старше детородного возраста и иметь много собственных детей (конечно, здоровых и успешных). Даже если роды из‑за невозможности сразу позвать бабушку принимала другая женщина, то повитуху все равно звали для исполнения обрядов уже после родоразрешения.
Повивальное искусство
Большая часть сведений о повивальном искусстве ранних веков доходит до нас в искаженном виде через фольклорные источники. В первом законодательном акте, касающемся медицины, — Аптекарском приказе, изданном Иваном Грозным в 1632 году, о повивальном деле не сказано ни слова. Обходит его своим вниманием и «Домострой», первая русская Википедия, содержавшая исчерпывающие советы и рекомендации о жизни и быте.
Причина тому в традиционном представлении об интимности родов, которые могли обсуждаться только узким кругом женщин при полном неведении мужчин. Акт родов понимался как священное таинство, которое должно происходить при полном отсутствии случайных людей, могущих наложить порчу или проклятие на ребенка.
Оптимальным местом для родов считалась баня или дом матери беременной, которую на период родовспоможения выпроваживали под различными предлогами. После благословения и ритуальных приветствий повитуху оставляли наедине с рожавшей. Женщине помогали переодеться в чистую и свежую рубашку, тщательно мыли область половых органов, в некоторых случаях делали очистительную клизму. Выражаясь современным языком, осуществляли рутинные санитарно-гигиенические мероприятия.
Во время родов широко применялось обезболивание. В качестве препарата для анестезии использовались вино, брага, травяные настои. Еще одним забавным способом обезболивания было причинение боли мужу роженицы. В случае затяжных, болезненных родов повитуха часто отдавала мужчине приказание тужиться, кричать, кататься по земле, а иногда даже причиняла ему физическую боль. Полагалось, что, принимая часть мучений на себя, муж снимает их с женщины. Обязательной частью работы повитухи была постоянная психологическая поддержка роженицы.
Конечно, объем действий повитухи сильно зависел от ее квалификации. К началу XIX века повивальные бабки, имевшие образование, уже владели достаточно сложными манипуляциями, в том числе поворотом на ножку при ягодичном предлежании, наложением акушерских щипцов, осуществляли ушивание промежности при ее разрыве, владели методами реанимации новорожденных при аспирации околоплодных вод, умели делать искусственное дыхание, непрямой массаж сердца, ручной массаж матки с целью отделения последа.
В то же время сельские бабушки часто работали «голыми руками», имея в арсенале лишь опыт и молитву. Ситуации, в которых необходимо звать врача, были строго регламентированы: например, отсутствие отделения последа в течение первого часа после родов, «слабость» роженицы (обусловленная объемом кровопотери или шоковыми состояниями), недостаточная родовая деятельность, которая может потребовать кесарева сечения, и т. д. Но на селе врач был зачастую недоступен, и повитуха была вынуждена самостоятельно бороться с осложнениями, несмотря на отсутствие образования.
Повивальные колдуньи
Повитуха и бабушка на селе были не только профессионалами в области родовспоможения, но и важнейшими персонажами мистических обрядов, связанных с рождением ребенка. Сельские жители исходили из убеждения о том, что повитуха может повлиять на весь ход жизни ребенка и роженицы. Поэтому односельчане их пожизненно почитали и щедро одаривали в праздники.
Церковный статус повитухи был двойственным. С одной стороны, она считалась посланницей Богоматери и воплощением Ее повитухи, которой, согласно ранне-
христианским апокрифам, является бабушка Соломонида. Известно много случаев, когда в отсутствие священника повитуха самостоятельно производила обряд крещения и давала новорожденному имя.
Тем не менее, полагалось, что повитуха получает свое искусство не без помощи потусторонних сил — «знается» с колдунами и знахарями, отчасти и сама являясь колдуньей. Не случайно бытовали страшилки о повитухах, которые могут мистическим образом подменить ребенка роженицы на своего собственного — уродливого или слабоумного.
Как правило, повитуху запрещалось звать, напрямую сообщая, что кто‑то рожает: считалось, что распространение вести о родах могло навести на ребенка порчу. Чаще всего использовалось выражение «У нас такая‑то на печь залезла». Повитухи принимали роды в одиночестве. На период родов в доме открывали все двери, окна, печные заслонки, сундуки — это действие символизировало открытие родовых путей женщины. В случае тяжелых родов священника иногда просили открыть в сельской церкви Царские врата.
Пуповина перевязывалась волосом матери, чтобы «привязать» ребенка к ней, — считалось, что это снижает риск внезапной смерти в младенчестве. Если внешность новорожденного представлялась повитухе «уродливой», его клали на лопату и символически трижды погружали в остуженную печь — «перепекали». Повитуха также мыла и пеленала новорожденного, произнося ритуальные выражения, задачей которых было обеспечить счастливую жизнь ребенка. Одним из таких заговоров было: «Мыла бабушка не для хитрости, не для мудрости, мыла ради доброго здоровьица, смывала причище, урочище, призорище, отцову думу, маткину. Водушка текуча, Машутка (или другое имя ребенка) ростуча, водушка в землю, Машутка кверху».
Повивальное дело сегодня
Есть ли повитухи сегодня? Официально — нет. Однако на деле роды в глубинке иногда происходят под контролем все той же «знающей бабушки». Причин тому много: недоступность официальной медицины в иных деревнях нашей огромной и неповоротливой страны, недоверие к врачам, низкий достаток населения. Все так же шепчут над детьми странные молитвы-заговоры. И все так же многие из них вырастают здоровыми и счастливыми. Наука наукой, а опыт — опытом.
Для многих очевидно, что официальное акушерство долгое время заблуждалось, относясь к беременности как к патологии, а к роженице — как к больной. Возможно, поэтому сегодня получили распространение небезопасные роды в воду и домашние роды. Такие роды часто ведутся женщинами-шарлатанками, не имеющими ни образования, ни опыта. Все это заставляет задуматься: не пора ли нам вернуться к идее обновленных и осовремененных повивальных институтов или школ? Их выпускники узкой специализации (повивальные бабки и, может быть, даже дедки) могли бы легально принимать роды на дому, обеспечивая необходимый уровень безопасности.
3932 просмотров
Поделиться ссылкой с друзьями ВКонтакте Одноклассники
Нашли ошибку? Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter.Читайте по теме
зарегистрированным пользователям