18+

Светлана Титова

Светлана Титова

о том, чем женщины похожи на орхидею

Текст: Любава Новикова
Фото: Ольга Вилисова
 
Досье КС

Светлана Титова

Город: Москва
Должность: руководитель по развитию фармацевтического рынка «КОМПАНИЯ ЭЛЬД»
Увлечения: комнатные орхидеи, коллекционирование сувенирных чашек с названиями городов и стран
Красота может быть разной — холодной и теплой, всеобъемлющей и малоприметной. А еще она бывает хрупкой и капризной, если говорить о красоте цветка орхидеи. Цветет это тропическое растение далеко не у каждого, так как многие сорта требуют особых условий, зато уж если цветет, то дарит своему владельцу удивительный праздник красоты на несколько месяцев вперед. Будучи счастливой владелицей коллекции орхидей, Светлана Титова, руководитель по развитию фармацевтического рынка «КОМПАНИЯ ЭЛЬД», рассказала нашему журналу о том, как угодить прихотливому растению и в чем сходство между красотой орхидеи и женской ­красотой.
 
КС: Светлана Юрьевна, как так получилось, что Вы увлеклись разведением орхидей? С чего всё ­началось?
Светлана: Это началось случайно — первый фаленопсис мне подарила директор нашей компании, вторая орхидея тоже была подаренная, как и несколько следующих. А потом я поняла, что орхидея — это очень необычный цветок, и мне хочется, чтобы их у меня было много, причем разных. Попросила мужа — найди мне орхидею, но другого цвета и сорта. И вот однажды он звонит мне на работу и говорит, что стоит в цветочном магазине, смотрит на полку с орхидеями и хочет одну из них мне купить. Я спрашиваю, какая она, и тут муж говорит ключевую фразу: «Ты знаешь, она такая страшненькая, я тебе даже ее объяснить не могу». Я говорю — тогда бери, это именно то, что мне ­нужно.
 
КС: А чем это оказалось в ­итоге?
Светлана: Оказалось — камбрия, крупные цветы совершенно необыкновенной расцветки — какие‑то оранжево-коричневые пятнистые, и листочки у нее такие, как у луковичных, узенькие и длинные. Она у меня цвела достаточно долго, потом отдыхала, сейчас жду второго цветения. Но и этого мне показалось мало, и вот недавно, буквально пару недель назад, я выбрала себе Фаленопсис с очень крупными белыми цветами (на горшке почему‑то было написано «Афродита», хотя я о таком сорте не слышала вообще). Сейчас всем на работе показываю ее фото, правда, очень красиво цветет. Мои орхидеи абсолютно разных цветов и форм, и я решила, что повторяться не буду: кроме «Афродиты» и Камбрии, у меня еще есть белый с розовым и свекольный фаленопсисы и желтый Онцидиум. И теперь у меня сплошной праздник цветения: утром встаешь, видишь эти бутончики — радость необычайная, я отдыхаю, когда на них смотрю. Орхидеи на самом деле цветут охотно, если говорить о сортах, уже адаптированных под наш климат. Конечно, им требуется уход, но не очень большой — мне как‑то легко с ними. А есть такие цветы, которые еще не вполне адаптированы, вот с ними приходится и ­«потанцевать».
 
КС: И у Вас дома такие ­есть?
Светлана: Кроме орхидей, у меня есть еще цимбидиум — он даже без цветов красивый, а с цветами — тем более: сильные, красивые цветоносы, сами бутоны крупные, а цветы слегка похожи на лилии. Так вот, с ним сложнее, потому что он требует 60 % влажности. И вот здесь мне, конечно, приходится обкладывать его влажным керамзитом, опрыскивать теплой водой, настраивать увлажнитель воздуха, пришлось даже купить часы, которые показывают температуру и влажность. Оказалось, что растению комфортно на кухне, где в процессе готовки жарко и влажно, и хотя, когда цимбидиум цветет, хочется внести его в интерьер гостиной, но я понимаю, что ему как тропическому растению там будет ­грустно.
 
КС: У меня вот есть два адаптированных фаленопсиса, и цветут они крайне неохотно. Однажды, по совету моей подруги, мы добавили в воду для полива столовую ложку водки — в результате, одна орхидея скинула нижние листья, а вторая после этого «алкогольного шока» несколько месяцев еще цвела. Так вот, мне интересно — что нормальные заводчики орхидей делают со своими цветами, чтобы добиться от них регулярного ­цветения?
Светлана: О водочном методе первый раз слышу — я такого даже в Интернете не видела. Нет, я со своими ничего особенного не делаю, они просто цветут у меня, и все. Я прочитала, как за ними правильно ухаживать, и приступила к этому уходу, сделав поправку на свою занятость. Например, вместо традиционно рекомендуемого для орхидей полива я просто проливаю свои орхидеи тоненькой струйкой теплой проточной воды, пока не пойму, что вся земля в горшке пропиталась. При этом всю лишнюю жидкость обязательно нужно слить, чтобы корни не сгнили, с орхидеями всегда лучше недолить, чем перелить. Прошла неделя, поднимаю горшочек и смотрю — если на стенках нет испарений, значит, нужно опять ­пролить.
 
КС: А на всех цветочных сайтах пишут — «погрузите в емкость с теплой ­водой»…
Светлана: Нет, нет, это не для меня, ленивой. Где‑то в Интернете прочитала, что орхидеи очень легко адаптируются ко многому, и это действительно так. Я считаю, что чем больше даешь растениям общения, тем лучше они растут. У меня мои орхидеи уже почти 4 года, и ни одна не заболела теми болезнями, которыми обычно пугают. Цветут по 6–8 месяцев в году, притом по какому‑то своему особому расписанию, зацветая или первого января, или на Старый новый год. Осенью, когда еще более-менее тепленькие и свеженькие после лета, отдыхают, а потом в зиму опять набирают ­цвет.
 
КС: Но ведь любые цветы надо не только поливать, но еще иногда и пересаживать. А пересадка орхидей — дело не сказать чтобы простое. Этому Вы тоже ­научились?
Светлана: Первые года два их вообще не рекомендуют пересаживать, но когда мне подарили первую орхидею, я об этом не знала. Доцвела она у меня, и я подумала — что это она в таком некрасивом горшке, надо пересадить. Пошла в цветочный магазин, мне дали мох и землю, и я, конечно, все перепутала, положив мох вниз, а землю насыпав сверху. От чего моя первая орхидея благополучно «загнулась». Потом, когда у меня уже было несколько орхидей, купила большой горшок, такой весь навороченный, немецкий, думала сразу туда две или три орхидеи посадить. Немецкие представители, которые профессионально занимаются пересадкой цветов, спрашивают — а вы для чего это купили? Я говорю, у меня есть идея соединить два растения в одном горшке. Они мне сразу сказали — не получится. Я говорю — не надо мне рассказывать, я сама себе флорист. Посадила — вроде нормально, место расти есть, но спустя какое‑то время оказалось, что в общем горшке и листочки у орхидей по‑другому поднимаются, и в целом такое ощущение, что им вместе неуютно. В итоге, я все равно их разделила, посадив каждую в отдельный горшок. Вообще, мои орхидеи мне многое прощают: однажды я нечаянно обломила цветонос со всеми назревающими бутончиками, так моя девочка постояла-постояла, подумала два-три месяца, а сейчас смотрю — она две детки выкинула и новый стебелек. Понимаете, у них выхода нет — живут рядом со мной, и приходится принимать наше ­взаимосуществование.
 
КС: А говорят, растения обижаются на тех, кто листья им ­обрывает.
Светлана: Мы с девочками на интуитивном уровне договорились, что они этот процесс воспринимают совершенно безболезненно и на меня не обижаются. Увял листочек, стал старый, как моченое яблочко, — я его обрежу, хотя в Интернете этого делать не советуют, рекомендуют дать засохнуть. А я не могу — ну несимпатично же выглядит, лучше я его сразу под корень удалю, а потом обработаю «зеленкой» или активированным ­углем.
 
КС: В офисе у вас тоже ­оранжерея?
Светлана: Да, и знаете, это для меня очень странно. Лет 15–20 назад ко мне пришла подружка и спросила, почему у меня дома нет комнатных растений. Я на это ответила: «А кто будет их поливать?». А сейчас, если вы придете к нам в офис и спросите, кто у нас цветы поливает, вам скажут — Светлана Юрьевна. Если в нашем отделе заболеет какой‑то цветок, его обязательно приносят ко мне, потому что знают, что мне нравится реанимировать цветы. Если говорить о моих личных симпатиях, мне надо подойти к растению, пообщаться с ним, полить. И тут, к примеру, кактусы, которые не требуют частого полива и не дают особо себя трогать, мне не очень интересны, кроме того, заставить их цвести намного сложнее, чем любое другое растение. Но однажды мне подарили целую корзинку кактусов — пришлось растить: поставила на окошко, а потом рассадила в красивые горшки. Я вообще стараюсь, чтобы растения — даже если это офисные цветы — выглядели красиво и опрятно. Мне очень важно, чтобы они были в красивых горшках, чтобы приятно было на них смотреть. Банки из‑под майонеза — это кощунство: цветок обязательно должен расти в горшке, хоть пластмассовый и недорогой, но он должен быть. И на образ женщины у меня это проецируется, кстати — я считаю, что женщина всегда должна быть чистенькой, аккуратной, и все должно в ней радовать глаз — и прическа, и маникюр, и ­макияж.
 
КС: Есть ли сходство между женской красотой и красотой ­орхидей?
Светлана: Для меня красота цветов и женская красота похожи в том, что и там и там важна индивидуальность, фактурность — может быть, это привлекает меня потому, что я сама очень нестандартная во всем. Когда работаешь с людьми, понимаешь, что все разные — кто‑то посильнее в плане образования, практики или опыта, а кто‑то послабее, но и у этого «послабее» тоже есть свое индивидуальное зерно, и драйв заключается в том, чтобы понять и зацепить эту индивидуальность. Человек в этом плане действительно как орхидея: ты правильно к нему подошел, похвалил, сделал какой‑то минимальный шаг — и уже видишь, что у тебя идет обратная связь, человек «цветет», то есть получить от него какой‑то положительный результат в работе можно, создав условия для того, чтобы этот результат мог ­появиться.
 
КС: О фактурности — есть много некрасивых женщин в привычном смысле, но крайне успешных у мужчин. Что важнее, красота или ­обаяние?
Светлана: Тут сложно сделать однозначный выбор, потому что есть чисто природный интерес, когда мужчина воспринимает женщину как самочку, а есть и другой интерес, когда для мужчины женщина — это не просто физическая потребность. К примеру, на деловые переговоры всегда рекомендуют ездить к мужчине — женщине, а к женщине — мужчине, и какой‑то смысл в этом есть. Но если женщина, как участник переговоров, проявит недостаточно дипломатических качеств или просто будет не настолько умна, чтобы можно было доверить ей их вести, то и переговоры будут провальными. Поэтому женщина должна быть еще и умной — это пригодится ей и в жизни, и в работе. В целом красота — это, скорее, внутреннее состояние: если рассматривать каждую женщину индивидуально, ее красота — это ее самопонимание жизни, если выразиться ­философски.
 
КС: Красота — это то, чего люди от нас хотят, или то, что мы сами хотим дать ­людям?
Светлана: Я думаю, это все‑таки то, что мы хотим дать людям. Вот вы утром встали с постели, посмотрели в зеркало. Если вы остались удовлетворены тем, какая вы вся из себя красивая, ваш день начнется с этого. Если недовольны — это тоже обязательно создаст настроение. Просто, наверное, надо себя любить и радоваться себе в любом возрасте. Вот я взрослая женщина, и мое восприятие красоты в 18, 30 и 50 лет — абсолютно разное, и сейчас я, разумеется, воспринимаю себя не так, как в 19 лет. Девятнадцатилетние девушки всегда красивые, что бы они на себя ни надели, а женщине в 50 лет нужно потрудиться, чтобы хорошо выглядеть, но и того мало — зрелая женщина должна, в первую очередь, понять, что для нее главное в ее красоте. Внешняя красота, внутренняя красота, гармония внутри и в отношениях с окружающими — здесь уже все акценты расставляются по‑другому, происходит переоценка ценностей. Внешние данные у всех разные, а если женщина себя любит — то и в 70 будет сама для себя красива, ­наверное.
 
КС: Раз уж мы об этом заговорили — что Вы делаете, чтобы поддержать свою красоту? Это какие‑то салонные процедуры или домашняя маска из огурца все же ­лучше?
Светлана: Делаю все, в большей степени предпочитая ухаживать за собой в домашних условиях. Но салонные процедуры я тоже очень люблю, потому что это праздник ощущений: если это уход за руками — это другие ручки, если это пилинг — совсем иная кожа лица. Потому что, когда не ты сама, а за тобой кто‑то ухаживает — это уже другие ощущения. Мне кажется, когда женщина ухоженная, это сразу видно — в первую очередь, по рукам, наверное, и по лицу — мы же в первую очередь смотрим на лицо, когда общаемся или просто проходим мимо. Женщина может быть не очень красивой, но ухоженной, и эта ухоженность, конечно, ­приятна.
 
КС: А есть ли неприятные процедуры, какие‑то жертвы, на которые Вы идете ради ­красоты?
Светлана: Нет, я, наверное, не жертвенный человек: болезненные процедуры не люблю и не делаю, если нет острой необходимости. На какие‑то жертвы в этом плане часто идут женщины, склонные к полноте, и вот тут мне повезло — природа дала мне достаточно нормальные внешние данные в плане фигуры. И поэтому все это от меня в значительной мере далеко, даже, можно сказать, я об этом никогда не задумывалась, всегда кушала, сколько хотела, и ни на грамм не поправлялась. Сейчас, в связи с возрастом, наверное, начали появляться лишние килограммы, и справиться с этим мне помогает хула-хуп — это и для талии, и для живота замечательно, причем эти движения — как раз те, которых женщине не хватает в офисе. Пришел домой, 10–15 минут обруч покрутил — дешево и ­сердито.
 
КС: Вы довольно занятая женщина, как Вы находите время для всего этого — для орхидей, для ухода за собой? У Вас есть какие‑то «заповедные территории», на которые не посягают ваши обязательства, или просто у Вас график так хорошо ­выстроен?
Светлана: Хаотично он у меня выстроен — не знаю, насколько тут вообще уместно слово «график». Да, рабочий график у меня достаточно жесткий, как и у всех, наверное, при этом он бывает и нормированным, и ненормированным, по‑разному. Но если есть возможность уйти вовремя — я с удовольствием это делаю, прихожу домой и радуюсь тому, что у меня там есть. А есть у меня там много: семья, дети, внуки, цветы. Если я и тут буду жить по какому‑то графику, мне будет скучно и неинтересно, так что обычно я просто делаю то, что целесообразно в данный момент. Если мне чего‑то хочется — стараюсь найти для этого время на ­неделе.
 
КС: Вы так красиво рассказываете о своих орхидеях. А если Вас о внуках спросить — наверное, мы с Вами до полночи ­проговорим.
Светлана: Да, о своих внуках я могу говорить практически бесконечно. У меня их двое, старшему — пять, младшему — три (у сына и у дочки по одному). Я, наверное, просто своих детей не успела долюбить, зато теперь с полной отдачей занимаюсь внуками, и практически все мои выходные безраздельно принадлежат малышам. И уже чувствуется, что у них свои приоритеты: один больше любит мужа, и скупо позволяет мне себя кормить и купать. А второй, наоборот, больше ко мне привязан — он меня называет по имени, и когда говорит мне «Света, я так тебя люблю» — как тут можно не радоваться жизни? Сразу понимаешь, что у тебя все хорошо, что у тебя хорошая семья, и у детей уже растут свои замечательные ­дети.
 
КС: Не все женщины могут назвать себя «бабушкой», даже если они уже ею стали фактически — всем хочется быть молодой, а бабушкой быть совсем не ­хочется.
Светлана: Нет, когда я гуляю с детьми и меня пытаются назвать «мамочкой», я честно говорю, что я бабушка. Мне в этом статусе очень комфортно: у меня есть силы и энергия гулять с внуками, я довольно молодая бабушка и возраста своего не стесняюсь. Наоборот, люблю шокировать людей: когда спрашивают, сколько мне лет, я честно говорю, что я такая взрослая, и вижу изумление в глазах, а потом начинаются комплименты — конечно, мне это приятно. Я вообще люблю, чтобы в жизни все шло по‑правильному, одно за другим, и бояться постареть, бояться стать бабушкой — мне кажется, это странно. Потому что жизнь идет, все движется, и если ты стала мамой, то потом, скорее всего, станешь бабушкой. Это ­естественно.
 
КС: А что лучше — выглядеть на свой возраст или выглядеть моложаво? Например, некоторые известные женщины не выглядят на свой возраст, что позволяет многим осудить их за то, что они ­«молодятся».
Светлана: Гораздо чаще бывает такое, что перед тобой — ухоженная женщина, ты смотришь на нее и понимаешь, что она выглядит приятно, и уж если все так сложилось и к тому же она хорошо себя чувствует — отчего бы ей не продолжать радовать своим творчеством поклонников? Если у тебя есть морщинки, которые можно скрыть технически, почему бы этого не сделать — я думаю, для женщины это нормально, тем более если она может себе это позволить. Те женщины, которые себе этого позволить не могут, тоже к этому стремятся, но находят более бюджетные способы, к которым относятся умеренные физические нагрузки, хорошо подобранная одежда, правильный макияж и правильная подача себя в своем возрасте. Есть такой афоризм, который приписывают авторству Коко Шанель: «У женщины могут быть морщины на лице, но не на колготках». И знаете, я совершенно с ней ­согласна.

2394 просмотров

Поделиться ссылкой с друзьями ВКонтакте Одноклассники

Нашли ошибку? Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter.